ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ №1(2015)
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 04.03.2015)
- СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
- I. Разрешение споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав
- II. Разрешение споров о взыскании страхового возмещения по договору добровольного страхования имущества
- III. Разрешение споров, связанных с жилищными отношениями
- IV. Разрешение споров, связанных с трудовыми отношениями
- V. Разрешение споров, связанных с семейными отношениями
- VI. Разрешение споров, связанных с обеспечением социальной защиты граждан
- VII. Процессуальные вопросы
- СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ЭКОНОМИЧЕСКИМ СПОРАМ
- I. Разрешение споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав
- II. Разрешение споров, возникающих из обязательственных правоотношений
- III. Процессуальные вопросы
- Исполнительное производство
- IV. Практика рассмотрения дел, возникающих из административных и иных публичных отношений
- Споры, связанные с применением таможенного законодательства
- СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ ДЕЛАМ
- I. Оспаривание нормативных правовых актов
- II. Практика применения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях
- РАЗЪЯСНЕНИЯ ПО ВОПРОСАМ, ВОЗНИКАЮЩИМ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ
- Разъяснения по вопросам применения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
I. Разрешение споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав
1. Досрочное расторжение договора аренды земельного участка по требованию арендодателя возможно только по основаниям, предусмотренным законом или договором.
Администрация муниципального образования (далее — администрация) обратилась в суд с иском к М. о расторжении договоров аренды земельных участков и возложении обязанности возвратить земельные участки.
В обоснование требований истец указал, что ответчик по договорам аренды пользуется тремя земельными участками с целевым назначением «для строительства». Постановлением администрации «в порядке самоконтроля» были отменены ранее принятые постановления о выделении земельных участков, на основании которых были заключены оспариваемые договоры аренды.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что отсутствуют основания для расторжения договоров аренды и, соответственно, возврата земельных участков. При этом суд указал, что решение об отмене или приостановлении действия ранее изданных муниципальных правовых актов не может носить произвольный характер, а должно быть законным и обоснованным.
Не соглашаясь с данными выводами, суд апелляционной инстанции со ссылкой на подп. 2 п. 2 ст. 450 ГК РФ, а также на положения ст. 29 и 30 ЗК РФ указал, что наличие действующего договора аренды земельного участка при одновременном наличии действующего правового акта органа местного самоуправления об отмене ранее принятого правового акта о предоставлении в аренду земельных участков свидетельствует о противоречии договорных норм нормам муниципального правового акта, нарушает публичный порядок и принцип правовой определенности.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя апелляционное определение и оставляя в силе решение суда первой инстанции, признала выводы суда апелляционной инстанции противоречащими нормам материального права по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 450 ГК РФ изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено этим кодексом, другими законами или договором. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только при существенном нарушении договора другой стороной либо в иных случаях, предусмотренных данным кодексом, другими законами или договором.
Таким образом, одностороннее расторжение договора по общему правилу не допускается и возможно лишь в случаях, прямо предусмотренных законом или договором. Расторжение договора в судебном порядке по требованию одной из сторон возможно лишь в случае существенного нарушения договора другой стороной либо в других случаях, которые должны быть прямо предусмотрены законом или договором.
Судом установлено, что договорами аренды земельных участков, заключенными между сторонами спорных отношений, возможность их расторжения в одностороннем порядке не предусмотрена.
На существенное нарушение ответчиком условий договоров как на основание для их расторжения истец не ссылался, и такие обстоятельства не были предметом судебного разбирательства.
Каких-либо объективных причин для расторжения договоров аренды и возврата земельных участков арендатором не указано ни в постановлении администрации об отмене постановлений о предоставлении земельных участков, ни в исковом заявлении, ни в апелляционном определении, ни в возражениях истца на кассационную жалобу.
Законность предоставления земельных участков, заключения договоров аренды этих участков истцом не оспаривалась и судом апелляционной инстанции под сомнение не ставилась.
Единственным основанием для расторжения договоров аренды, указанным как истцом, так и судом апелляционной инстанции, явилась отмена «в порядке самоконтроля» органом местного самоуправления постановлений о предоставлении земельных участков в аренду, что по существу является расторжением договора по требованию одной из сторон.
Между тем такого основания расторжения договора аренды нормами гражданского либо земельного законодательства не предусмотрено.
Статьи 29 и 30 ЗК РФ, на которые сослался суд апелляционной инстанции, регулируют вопросы предоставления земельных участков и находятся в главе V «Возникновение прав на землю». Основания и порядок прекращения прав на землю установлены нормами главы VII ЗК РФ, которые судом апелляционной инстанции не применялись. Кроме того, эта глава ЗК РФ не предусматривает указанных судом апелляционной инстанции оснований для расторжения договоров аренды земельных участков.
Вывод суда апелляционной инстанции о том, что сохранение договоров аренды нарушает публичный порядок и принцип правовой определенности, является необоснованным. Публичный порядок, принципы правовой определенности и уважения собственности в данном случае нарушаются произвольным расторжением договоров аренды с изъятием законно предоставленных земельных участков, на которых находятся объекты капитального строительства. При этом право собственности на данные объекты строительства зарегистрировано надлежащим образом, а законность их возведения никем не оспорена.
Определение N 29-КГ14-3
2. Правильное разрешение судом дела по спору об истребовании имущества из чужого незаконного владения требует установления того, была ли выражена воля собственника на передачу владения спорным имуществом иному лицу.
С. обратился в суд с иском к К., М. и Ш. о признании доверенности и сделок недействительными, об истребовании имущества от добросовестного приобретателя и возложении обязанности возвратить имущество, об отмене государственной регистрации права собственности на земельный участок, возложении обязанности зарегистрировать право собственности на земельный участок.
В обоснование требований истец указал, что ему принадлежал земельный участок, который в 2007 году выбыл из его собственности помимо его воли, в связи с чем просил суд истребовать данный земельный участок у К.
Дело неоднократно рассматривалось судебными инстанциями.
Решением суда от 14 сентября 2012 г. в удовлетворении исковых требований отказано. Апелляционным определением от 28 февраля 2013 г. решение суда отменено, по делу принято новое решение об удовлетворении исковых требований.
Определением суда от 5 марта 2014 г., вступившим в законную силу 21 марта 2014 г., К. восстановлен процессуальный срок для подачи кассационной жалобы на апелляционное определение от 28 февраля 2013 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев дело по кассационной жалобе К., отменила апелляционное определение от 28 февраля 2013 г., как вынесенное с нарушением норм действующего законодательства, и оставила в силе решение суда от 14 сентября 2012 г., указав следующее.
Если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли (п. 1 ст. 302 ГК РФ).
По смыслу п. 1 ст. 302 ГК РФ, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.
Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу (п. 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав»).
Таким образом, правильное разрешение вопроса о возможности истребования имущества из чужого незаконного владения требует установления того, была или не была выражена воля собственника на отчуждение имущества.
Проверяя законность решения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, удовлетворяя исковые требования С., указал, что воля собственника на передачу владения другому лицу выражена не была, сославшись только на то, что доверенность от 10 августа 2005 г. (по которой действовал М. от имени С. при продаже спорного имущества) являлась поддельной.
Между тем суд апелляционной инстанции не указал, по каким мотивам он не согласился с выводами суда первой инстанции о том, что в силу переданных С. по доверенности полномочий на распоряжение М. земельным участком он реально осознавал возможность его продажи Ш., но до марта 2008 года не совершал никаких действий, свидетельствующих о его несогласии с возможностью совершения сделок по распоряжению земельным участком от его имени, доверенность у М. не отзывал, отчет и правоустанавливающие документы не требовал, ни Ш., ни М. не ставил в известность об отказе от продажи земельного участка, а потому все действия С. были направлены на отчуждение земельного участка, в связи с чем имущество выбыло из владения истца по его воле.
При этом судом апелляционной инстанции не было учтено, что в силу положений ст. 210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, следовательно, для осуществления данной обязанности он должен интересоваться судьбой данного имущества.
С. после окончания в 2007 году действия выданной им третьему лицу доверенности от 23 апреля 2004 г. на продажу имущества, правомочия собственника в отношении земельного участка не осуществлял, расходы по содержанию не нес, таким образом своими действиями подтверждая согласие на выбытие из его владения земельного участка, впоследствии приобретенного К.
Судебная коллегия также не согласилась с выводом суда апелляционной инстанции о соблюдении истцом срока исковой давности при предъявлении требований о признании сделок недействительными и применении последствий их недействительности.
В соответствии с п. 1 ст. 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 данного кодекса.
Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).
Согласно ст. 181 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент вынесения апелляционного определения) срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.
Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п. 1 ст. 179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Из искового заявления С., датированного 23 августа 2010 г., следовало, что им ставился вопрос об истребовании имущества из чужого незаконного владения на основании ст. 302 ГК РФ.
Требования о применении последствий недействительности договоров купли-продажи от 27 августа и от 11 сентября 2007 г. истцом были заявлены только в уточненном исковом заявлении, датированном 2 февраля 2011 г., то есть с пропуском установленного законом срока исковой давности как для признания сделок оспоримыми, так и для применения последствий недействительности ничтожных сделок.
Это судом апелляционной инстанции учтено не было и повлекло за собой вынесение незаконного судебного постановления.
Определение N 4-КГ14-25
II. Разрешение споров о взыскании страхового возмещения по договору добровольного страхования имущества
3. Если выгодоприобретатель по договору добровольного страхования имущества не выражает намерения воспользоваться правом на предъявление требований к страховщику о выплате страхового возмещения, собственник имущества вправе обратиться к страховщику за соответствующей выплатой непосредственно.
Убытки, причиненные страхователю в связи с наступлением страхового случая, подлежат возмещению страховщиком в полном объеме в соответствии с условиями договора.
Судом установлено, что между К. и страховой компанией был заключен договор добровольного страхования принадлежащего истцу автомобиля по страховому риску «Классик Полное КАСКО» на страховую сумму 1 081 100 рублей. Выгодоприобретателем по договору страхования указана кредитная организация (автомобиль приобретен истцом за счет средств, представленных данной организацией в рамках кредитного договора).
В период действия договора страхования К. обратился к страховой компании с заявлением о наступлении страхового случая, указав, что автомобиль был похищен неустановленным лицом.
Страховщик в выплате страхового возмещения отказал.
К. обратился в суд с иском к страховой компании о взыскании страхового возмещения.
Разрешая спор и удовлетворяя заявленные К. требования в части, суд первой инстанции исходил из того, что истец вправе требовать взыскания со страховой компании суммы страхового возмещения, включающей в себя суммы, выплаченные им в счет погашения задолженности по кредитному договору. Такая сумма, как указал суд, подлежала исчислению в виде разницы между страховой суммой, составляющей 1 081 100 рублей, и суммой задолженности К. по кредитному договору, составляющей 595 340,18 рубля, а именно 485 759,9 рубля.
Суд апелляционной инстанции согласился с решением суда в указанной части.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила апелляционное определение, как вынесенное с нарушением норм материального права, в полном объеме, направив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции по следующим основаниям.
В соответствии с п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).
По договору имущественного страхования может быть застрахован такой имущественный интерес, как риск утраты (гибели), недостачи или повреждения определенного имущества (п. 2 ст. 929 ГК РФ).
Согласно п. 1 ст. 930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества.
При этом, по смыслу указанной выше нормы, интерес в сохранении имущества предполагает интерес именно того лица, которое несет риск утраты и повреждения этого имущества.
Лицом, обладающим наиболее полным абсолютным правом на принадлежащее ему имущество и всегда имеющим основанный на законе интерес в его сохранении, является собственник имущества.
Поэтому в случае, если выгодоприобретатель не выражает намерения воспользоваться правом на предъявление требований к страховщику о выплате страхового возмещения, собственник имущества вправе обратиться к страховщику за соответствующей выплатой непосредственно.
Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. «О применении законодательства о добровольном страховании имущества граждан», при возникновении спора между страхователем и страховщиком о размере страхового возмещения, обеспечивающего исполнение обязательства по кредитному договору и подлежащего выплате в пользу выгодоприобретателя, убытки, причиненные страхователю, подлежат возмещению страховщиком в полном объеме в соответствии с условиями договора.
Таким образом, страховщик (страховая компания) должен возместить страхователю (гражданину) все возникшие у него убытки, в том числе и реальный ущерб, выразившийся в утрате имущества (ст. 15 ГК РФ). При этом выплата страхового возмещения страхователю по договору страхования имущества не ставится в зависимость от того, какие суммы выплачены страхователю во исполнение кредитного договора.
С учетом этого выводы суда о выплате К. страхового возмещения в размере, составляющем разницу между размером страховой суммы и размером его задолженности по кредитному договору, признаны Судебной коллегией неправомерными.
Определение N 31-КГ14-6
III. Разрешение споров, связанных с жилищными отношениями
4. Неоднократное на протяжении многих лет предоставление комнаты в коммунальной квартире собственником жилищного фонда по отдельным договорам социального найма свидетельствует о признании им такой комнаты изолированным помещением и самостоятельным объектом жилищных прав.
О. и ее сын С. обратились в суд с иском к жилищному органу о признании комнаты изолированной и обязании заключить договор социального найма.
В обоснование исковых требований истцы указали, что они зарегистрированы и проживают в трехкомнатной коммунальной квартире, где занимают комнату N 1 жилой площадью 14,7 кв. м, которая принадлежит истцам на праве общей долевой собственности (по 1/2 доли каждому). С момента заселения О. в данное жилое помещение в 1987 году каждая из трех комнат квартиры была занята разными семьями на основании договоров социального найма. Семья истцов стоит на очереди по улучшению жилищных условий с 1998 года. В 2011 году освободилась комната N 2 в этой коммунальной квартире.
О. и С. обратились в жилищный орган с просьбой заключить с ними договор социального найма в отношении освободившейся комнаты, в чем им было отказало со ссылкой на то, что комнаты N 2 и N 3 являются смежно-изолированными, а также что в квартире была совершена несанкционированная перепланировка — заделка дверного проема между данными комнатами.
Однако, как отметили истцы, дом, в котором расположена квартира, ранее принадлежал заводу и лишь в 1996 году был передан на баланс города. На старой копии поэтажного плана дверной проем между комнатами N 2 и N 3 отсутствует. По информации, полученной из конструкторского бюро завода, ранее данные комнаты действительно были смежными, но в 1958 году, когда осуществлялась пристройка нового крыла дома (к квартире была пристроена кухня), дверной проем между этими комнатами был заделан, что исключает возможность сообщения между комнатами N 2 и N 3, комнаты стали изолированными, это подтверждается различными документами территориального бюро технической инвентаризации. Комната N 2 неоднократно становилась предметом отдельных договоров социального найма жилого помещения с разными лицами.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что отказ жилищного органа в предоставлении спорной комнаты истцами не обжаловался. Квартира была переоборудована, однако разрешение на произведенное переоборудование в территориальное бюро технической инвентаризации не было представлено. Сведений о том, что истцы пытались узаконить данное переоборудование, не имеется.
Суд апелляционной инстанции, оставляя без изменения решение суда первой инстанции, также указал на то, что действующее жилищное законодательство не предусматривает возможности признания жилых помещений изолированными. Доводы истцов о том, что комнаты N 2 и 3 являются фактически изолированными и использовались ответчиком для заселения различными семьями, в связи с чем жилищный орган фактически признавал данные жилые помещения изолированными, суд второй инстанции счел несостоятельными, поскольку они не свидетельствуют о проведении перепланировки данных комнат в установленном законом порядке. При этом собственник комнаты N 2 не обращался по вопросу сохранения в переустроенном и (или) перепланированном состоянии спорного жилого помещения.
Судебная коллегия по гражданским делам признала данные выводы судов незаконными по следующим основаниям.
В ч. 1 ст. 59 ЖК РФ предусмотрена возможность предоставления по договору социального найма освободившейся комнаты проживающим в данной квартире нанимателям или собственникам, если они на момент освобождения жилого помещения признаны или могут быть признаны малоимущими и нуждающимися в жилых помещениях.
В силу ст. 62 ЖК РФ предметом договора социального найма жилого помещения должно быть жилое помещение (жилой дом, квартира, часть жилого дома или квартиры). Самостоятельным предметом договора социального найма жилого помещения не могут быть неизолированное жилое помещение, помещения вспомогательного использования, а также общее имущество в многоквартирном доме.
В материалы дела представлены документы, свидетельствующие о том, что спорное помещение N 2 является изолированным, а именно: экспликация территориального бюро технической инвентаризации от 27 февраля 2003 г., справка о проверке жилищных условий ЕИРЦ района от 6 июня 2006 г., экспликация территориального бюро технической инвентаризации от 22 марта 2011 г., технический паспорт жилого помещения (квартиры) от 27 октября 2011 г., единый жилищный документ по состоянию на 22 мая 2012 г., единый жилищный документ по состоянию на 3 сентября 2013 г.
Судом установлено, что на момент заселения О. в комнату N 1 в 1987 году комнаты N 2 и N 3 были заняты разными семьями на основании отдельных договоров социального найма.
Кроме того, установлено, что конструктивно комната N 2 представляет собой изолированное жилое помещение и этот факт был признан юридически собственником комнаты, который неоднократно на протяжении многих лет предоставлял комнату по отдельным договорам социального найма.
Определение N 5-КГ14-101
IV. Разрешение споров, связанных с трудовыми отношениями
5. При проведении организационно-штатных мероприятий обязанность работодателя предлагать все имеющиеся вакантные должности, соответствующие квалификации работника, возникает в случае успешного прохождения последним аттестации.
Г. обратился в суд с иском к органу внутренних дел об отмене приказа об увольнении, о восстановлении на службе, взыскании денежного довольствия за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.
Разрешая спор и удовлетворяя заявленные требования в части восстановления на службе, суд первой инстанции, руководствуясь частью первой ст. 180 ТК РФ, предусматривающей обязанность работодателя предлагать все имеющиеся вакантные должности, соответствующие квалификации работника, сделал вывод о том, что ответчик ненадлежащим образом выполнил возложенную на него обязанность по трудоустройству увольняемого сотрудника, поскольку согласно перечню вакантных должностей в органе внутренних дел на день увольнения истца имелись вакантные должности, соответствующие квалификации, опыту, образованию истца, и не все эти должности ему были предложены.
Суд апелляционной инстанции согласился с данным выводом суда первой инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала выводы судов основанными на неправильном применении и толковании норм материального права.
В связи с вступлением в силу с 1 марта 2011 г. Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ «О полиции» (далее — Федеральный закон «О полиции») и принятыми в его исполнение Указами Президента Российской Федерации в системе МВД России, в том числе в территориальных органах МВД России на региональном уровне, проведены организационно-штатные мероприятия, в частности по выводу всего личного состава в распоряжение, сокращению штатов и выбору наиболее подготовленных и соответствующих установленным требованиям сотрудников для дальнейшего прохождения службы, в рамках которых сотрудники милиции прошли обязательную процедуру внеочередной аттестации для решения вопроса о прохождении службы во вновь создаваемой структуре органов внутренних дел Российской Федерации — полиции.
В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 1 марта 2011 г. N 248 «Вопросы Министерства внутренних дел Российской Федерации» в единую централизованную систему МВД России входят: органы внутренних дел, включающие в себя полицию; внутренние войска; организации и подразделения, созданные для выполнения задач и осуществления полномочий, возложенных на МВД России.
Частью 4 ст. 54 Федерального закона «О полиции» определено, что сотрудники органов внутренних дел, прошедшие внеочередную аттестацию, считаются сотрудниками полиции, которым присваиваются специальные звания, предусмотренные ст. 26 данного федерального закона, либо сотрудниками иных подразделений органов внутренних дел, которым присваиваются специальные звания юстиции или специальные звания внутренней службы, предусмотренные Положением о службе в органах внутренних дел Российской Федерации. По результатам аттестации сотрудникам органов внутренних дел может быть предложено продолжить службу на иных, в том числе нижестоящих, должностях. За указанными сотрудниками сохраняются имеющиеся у них сроки выслуги в специальных званиях, которые учитываются при присвоении им очередных специальных званий.
В силу ч. 5 ст. 54 Федерального закона «О полиции» сотрудники органов внутренних дел, не прошедшие внеочередную аттестацию и (или) отказавшиеся продолжить службу в органах внутренних дел на иных, в том числе нижестоящих, должностях, подлежат увольнению в установленном порядке по основаниям, предусмотренным Положением о службе в органах внутренних дел Российской Федерации.
Из приведенных норм следует, что в результате организационно-штатных мероприятий создана единая централизованная система МВД России, в которую входит и полиция. Для дальнейшего прохождения службы во вновь создаваемой структуре органов внутренних дел Российской Федерации — полиции — являлось обязательным прохождение процедуры внеочередной аттестации, и только сотрудники, прошедшие такую аттестацию, считались сотрудниками полиции, при этом сотрудники, не прошедшие аттестацию и (или) отказавшиеся продолжить службу в органах внутренних дел на иных, в том числе нижестоящих, должностях, подлежали увольнению.
Судом установлено, что занимаемая истцом должность органов внутренних дел сокращена в октябре 2011 года в результате проводимых организационно-штатных мероприятий, при осуществлении которых необходимо было руководствоваться результатами проведенной в отношении сотрудников органов внутренних дел внеочередной аттестации.
По результатам внеочередной аттестации Г. не рекомендован для прохождения службы в полиции, ему предложено продолжить службу в ином подразделении органов внутренних дел на другой, в том числе нижестоящей, должности. На момент увольнения истца результаты его аттестации незаконными признаны не были.
Порядок прекращения службы в органах внутренних дел по сокращению штата (при ликвидации или реорганизации органа внутренних дел) в случае невозможности использования сотрудника на службе на момент возникновения спорных отношений был урегулирован Положением о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденным постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 г. N 4202-I (далее — Положение), и Инструкцией о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденной приказом Министра внутренних дел Российской Федерации от 14 декабря 1999 г. N 1038 (далее — Инструкция).
В соответствии с п. «е» ч. 1 ст. 58 Положения увольнение сотрудников органов внутренних дел по сокращению штатов при ликвидации или реорганизации органа внутренних дел допускается в случае невозможности использования сотрудника на службе.
Согласно п. 17.5 Инструкции увольнение по сокращению штатов (п. «е» ст. 58 Положения) может производиться в случае невозможности в результате проводимых организационно-штатных изменений дальнейшего использования высвободившихся сотрудников при их отказе от перемещения по службе либо перемещения на службу в другую местность.
Исходя из содержания названных норм материального права в случае реорганизации органа внутренних дел увольнение сотрудника органов внутренних дел, не прошедшего внеочередную аттестацию, допускается при невозможности дальнейшего использования сотрудника на службе.
Как установлено судом, истцу Г. неоднократно, в том числе непосредственно перед увольнением, ответчик предлагал прибыть для решения вопроса о дальнейшем прохождении службы в органах внутренних дел, однако истец не являлся.
При этом судом первой инстанции при разрешении спора не принято во внимание то обстоятельство, что по результатам аттестации Г. не рекомендован для прохождения службы в полиции, в связи с чем при разрешении органом внутренних дел вопроса о дальнейшем прохождении Г. службы ему не могли быть предложены должности сотрудника полиции.
Выводы судебных инстанций о нарушении установленного порядка при увольнении истца признаны Судебной коллегией незаконными, поскольку ответчик принимал все необходимые меры для выполнения возложенной на него законом обязанности по уведомлению истца о наличии вакантных должностей, а также для решения вопроса о дальнейшем использовании истца на службе.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и приняла по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований Г.
Определение N 26-КГ14-54
V. Разрешение споров, связанных с семейными отношениями
6. В силу закона родители имеют преимущественное перед другими лицами право на воспитание своих детей.
А. обратилась в суд с иском к И.А. о передаче детей. В обоснование своих требований истец указала на то, что 16 февраля 2009 г. между ней и И.Б. был зарегистрирован брак. 15 февраля 2012 г. И.Б. погиб при исполнении служебных обязанностей. В браке с И.Б. у А. родилось двое детей: сын 2010 года рождения, и дочь, 2011 года рождения.
До мая 2013 года дети проживали вместе с матерью (А.). Однако 6 мая 2013 г. дети без согласия матери и против ее воли были перевезены и отданы на воспитание в семью их бабушки (матери погибшего) — И.А. С этого времени дети неправомерно удерживаются в семье родственников мужа, при этом истцу чинятся препятствия в общении с детьми. В связи с этим А. просила отобрать у И.А. детей, передать детей ей и определить их место жительства с матерью.
Разрешая спор и принимая решение об удовлетворении иска, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 54, 64, 68 СК РФ, пришел к выводу о том, что на А. возлагается обязанность по защите прав и интересов своих несовершеннолетних детей и она вправе требовать возврата своих детей от любого лица, удерживающего их у себя не на основании закона или не на основании судебного решения. При этом суд указал на то, что А. имеет постоянное место жительства, работу и постоянный заработок, родительских прав не лишена и не ограничена в них.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции, исходя из положений ст. 68 СК РФ и разъяснений, содержащихся в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. N 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей», пришел к выводу о том, что условия для проживания и воспитания несовершеннолетних детей, созданные их бабушкой, больше отвечают интересам детей, в связи с чем резкая смена обстановки может вызвать у детей психологический стресс и негативно отразиться на их общем состоянии здоровья.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, признав, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на неправильном применении норм материального права, регулирующих возникшие правоотношения, и что они сделаны без учета обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, отменила апелляционное определение, оставив в силе решение суда первой инстанции по следующим основаниям.
Принцип 6 Декларации прав ребенка (провозглашена Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 20 ноября 1959 г.) гласит, что ребенок для полного и гармоничного развития его личности нуждается в любви и понимании. Он должен, когда это возможно, расти на попечении и под ответственностью своих родителей и во всяком случае в атмосфере любви и моральной и материальной обеспеченности; малолетний ребенок не должен, кроме тех случаев, когда имеются исключительные обстоятельства, быть разлучаем со своей матерью.
Положениями ст. 38 Конституции Российской Федерации предусмотрено, что материнство и детство, семья находятся под защитой государства (ч. 1), а забота о детях, их воспитание — равное право и обязанность родителей (ч. 2).
СК РФ закрепил право ребенка жить и воспитываться в семье, знать своих родителей, а также право на заботу родителей и совместное с ними проживание, поскольку именно они являются первыми педагогами и обязаны заложить основы физического, нравственного и интеллектуального развития личности ребенка в раннем детском возрасте.
В силу п. 1 ст. 63 СК РФ родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей. Родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей. Родители имеют преимущественное право на обучение и воспитание своих детей перед всеми другими лицами.
Согласно положениям п. 1 ст. 65 СК РФ родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей.
При осуществлении родительских прав родители не вправе причинять вред физическому и психическому здоровью детей, их нравственному развитию. Способы воспитания детей должны исключать пренебрежительное, жестокое, грубое, унижающее человеческое достоинство обращение, оскорбление или эксплуатацию детей.
Все вопросы, касающиеся воспитания и образования детей, решаются родителями по их взаимному согласию исходя из интересов детей и с учетом мнения детей. Родители (один из них) при наличии разногласий между ними вправе обратиться за разрешением этих разногласий в орган опеки и попечительства или в суд (п. 2 ст. 65 СК РФ).
В соответствии со ст. 68 СК РФ родители вправе требовать возврата ребенка от любого лица, удерживающего его у себя не на основании закона или не на основании судебного решения. В случае возникновения спора родители вправе обратиться в суд за защитой своих прав.
Таким образом, исходя из положений действующего законодательства родители имеют преимущественное право на воспитание своих детей перед другими лицами, при этом должны учитываться интересы детей.
По данному делу юридически значимыми и подлежащими установлению с учетом норм материального права являлись обстоятельства того, на каком основании удерживаются дети бабушкой И.А. и будет ли передача детей матери от бабушки, у которой дети проживают с мая 2013 года, отвечать интересам детей.
Однако данные обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, суд апелляционной инстанции, вынося решение об отказе в иске А., фактически оставил без внимания и правовой оценки.
При рассмотрении дела судом первой инстанции установлено, что истец А. имеет постоянную работу, по месту работы и жительства характеризуется положительно, на учете в наркологическом и психоневрологическом диспансерах не состоит. В соответствии с актом обследования жилищно-бытовых условий, составленным отделом опеки и попечительства местной администрации, условия проживания и санитарное состояние жилого помещения, в котором проживает истец, хорошие, созданы условия для проживания детей.
Согласно справке с места работы ответчика, приобщенной заявителем к кассационной жалобе, И.А. работает проводником пассажирского вагона; периодичность графика ее работы составляет 4 суток работы и 4 суток отдыха. Периодичность в среднем 3,5 рейса в месяц. Во время отсутствия И.А. уход за детьми осуществляет ее дочь.
Следовательно, бабушка малолетних детей И.А. по роду своей работы не может регулярно заниматься детьми.
Условия проживания и воспитания малолетних детей заявителя в период отсутствия их бабушки суд апелляционной инстанции не выяснял.
По утверждению заявителя кассационной жалобы, на попечении дочери ответчика находится трое своих детей, она также воспитывает племянника (ребенка другой дочери ответчика), ее муж состоит на наркологическом учете, что подтверждается соответствующей справкой, приобщенной к поданной кассационной жалобе.
Также судом апелляционной инстанции не было учтено то, что дети А. в силу своего малолетнего возраста (3 года и 4 года) нуждаются в совместном проживании с матерью.
При этом в апелляционном определении не приведено каких-либо доказательств, позволивших суду прийти к выводу о том, что проживание малолетних детей вместе с матерью и остальными членами ее семьи (братьями А. и ее мачехой) отрицательно скажется на морально-психологическом климате.
Ссылка в определении суда апелляционной инстанции на то обстоятельство, что ежемесячный заработок истца является низким (6 264 рубля), не может являться безусловным основанием для отобрания детей у матери и передачи их на воспитание иному лицу, в данном случае бабушке детей.
Содержащееся в апелляционном определении утверждение о том, что судом установлен факт ненадлежащего поведения А. в отношении своих детей, ничем, кроме пояснений самого заинтересованного лица (ответчика по делу), не подтверждено. При этом ссылка суда апелляционной инстанции на свидетельские показания является необоснованной, поскольку, как видно из протоколов судебных заседаний судов первой и апелляционной инстанций, свидетели в судебное заседание не вызывались и каких-либо их письменных показаний в материалах дела не имеется.
Учитывая изложенное, Судебная коллегия вывод суда апелляционной инстанции о том, что передача несовершеннолетних детей матери А. будет противоречить их интересам, признала незаконным.
Определение N 23-КГ14-5
VI. Разрешение споров, связанных с обеспечением социальной защиты граждан
7. Отсутствие специально разработанных правил определения степени утраты профессиональной трудоспособности лиц, пострадавших в результате дорожно-транспортных происшествий, не может ограничивать реализацию такими лицами права на получение страхового возмещения в связи с повреждением здоровья.
Судом установлено, что 25 августа 2012 г. в результате дорожно-транспортного происшествия О. получила телесные повреждения, повлекшие за собой вред здоровью. В соответствии со справкой медико-социальной экспертизы от 28 июня 2013 г. О. установлена III группа инвалидности по причине «общее заболевание».
15 марта 2013 г. О. обратилась с заявлением в федеральное учреждение медико-социальной экспертизы (далее — учреждение МСЭ) о проведении обследования и установлении степени утраты профессиональной трудоспособности за период с 25 августа 2012 г. по дату обследования.
19 марта 2013 г. учреждением МСЭ направлен ответ О., в котором указано, что для определения степени утраты профессиональной трудоспособности необходимо представить документы, предусмотренные п. 25 Административного регламента по предоставлению государственной услуги по проведению медико-социальной экспертизы, утвержденного приказом Минздравсоцразвития России от 11 апреля 2011 г. N 295н, в частности акт о несчастном случае на производстве или судебное постановление об установлении факта несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, а также заключение органа государственной экспертизы условий труда, которые предшествовали несчастному случаю.
22 апреля 2013 г. О. обратилась с повторным заявлением о проведении обследования в целях установления степени утраты профессиональной трудоспособности.
В ответе от 24 апреля 2013 г. О. было сообщено о необходимости представления акта о несчастном случае на производстве и невозможности проведения освидетельствования для установления степени утраты профессиональной трудоспособности, поскольку отсутствует нормативный правовой акт, определяющий порядок установления степени утраты профессиональной трудоспособности лицам, получившим повреждение здоровья, не связанное с исполнением трудовых обязанностей.
О. обратилась в суд с заявлением о признании незаконным решения учреждения МСЭ от 24 апреля 2013 г. об отказе в проведении медико-социальной экспертизы.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения определением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении заявления отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указав следующее.
Конвенция о правах инвалидов (принята 13 декабря 2006 г. Резолюцией 61/106 Генеральной Ассамблеи ООН) налагает на государства-участников, к которым относится Россия, обязательства по принятию мер к тому, чтобы наделить инвалидов возможностью для достижения и сохранения максимальной независимости, полных физических, умственных, социальных и профессиональных способностей и полного включения и вовлечения во все аспекты жизни.
Стандартные правила обеспечения равных возможностей для инвалидов, принятые 20 декабря 1993 г. Резолюцией 48/96 Генеральной Ассамблеи ООН, предписывают государствам обеспечить поддержание надлежащих доходов инвалидов, которые в силу нетрудоспособности или по причинам, связанным с нетрудоспособностью, временно утратили возможность зарабатывать средства к существованию, или заработок которых уменьшился, или которые не имеют возможности найти работу (правило 8).
Декларация о правах инвалидов, принятая 9 декабря 1975 г. Резолюцией 3447 (XXX) на 2433-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН, предусматривает, что инвалиды имеют право на меры, предназначенные для того, чтобы дать им возможность приобрести как можно большую самостоятельность (ст. 5).
Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закрепляет, что медицинской экспертизой является проводимое в установленном порядке исследование, направленное на установление состояния здоровья гражданина, в целях определения его способности осуществлять трудовую или иную деятельность, а также установления причинно-следственной связи между воздействием каких-либо событий, факторов и состоянием здоровья гражданина, определяет виды медицинских экспертиз и относит к ним медико-социальную экспертизу, которая проводится в целях определения потребностей освидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма, в соответствии с законодательством Российской Федерации о социальной защите инвалидов (ст. 58, 60).
Федеральный закон от 24 ноября 1995 г. N 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» раскрывает понятие социальной защиты инвалидов как системы гарантированных государством экономических, правовых мер и мер социальной поддержки, обеспечивающих инвалидам условия для преодоления, замещения (компенсации) ограничений жизнедеятельности и направленных на создание им равных с другими гражданами возможностей участия в жизни общества, а также понятие медико-социальной экспертизы как определение в установленном порядке потребностей свидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма (ст. 2, часть первая ст. 7).
Согласно ст. 8 названного федерального закона медико-социальная экспертиза осуществляется федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы, подведомственными уполномоченному органу, определяемому Правительством Российской Федерации, который утверждает порядок организации и деятельности этих федеральных учреждений. На федеральные учреждения медико-социальной экспертизы возлагается определение степени утраты профессиональной трудоспособности.
Из содержания приведенных норм следует, что инвалиду как лицу, которое имеет нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное в том числе последствиями травм, приводящими к ограничению жизнедеятельности, гарантируются государством наряду с иными и экономические меры, обеспечивающие инвалидам условия для преодоления, компенсации этих ограничений в целях создания им равных с другими гражданами возможностей участия в жизни общества. При этом экономические меры социальной защиты инвалидов реализуются и в создании учреждений медико-социальной экспертизы, на которые государство возлагает функции по установлению инвалидности и потребностей инвалида в различных видах социальной защиты, разработке индивидуальных программ реабилитации инвалидов, а также определению степени утраты профессиональной трудоспособности. При этом относящееся к полномочиям учреждений медико-социальной экспертизы установление степени утраты профессиональной трудоспособности направлено на обеспечение реализации права инвалидов на возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью, и не ограничивается исполнением данными лицами обязанностей по трудовому договору при его причинении.
Пункт 1 ст. 1086 ГК РФ предусматривает, что размер подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им трудоспособности, соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности — степени утраты общей трудоспособности.
Федеральный закон от 24 ноября 1995 г. N 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» определяет, что целью государственной политики в области социальной защиты инвалидов в Российской Федерации является обеспечение этим гражданам равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации (преамбула).
Постановлением Правительства Российской Федерации от 16 октября 2000 г. N 789 утвержден Порядок установления учреждениями медико-социальной экспертизы степени утраты профессиональной трудоспособности лицами, получившими повреждение здоровья в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Нормативного правового акта, устанавливающего порядок определения медико-социальной экспертизой степени утраты профессиональной трудоспособности лицами, получившими повреждение здоровья не на производстве, в настоящее время не имеется.
Между тем отсутствие предписанного нормативным правовым актом механизма проведения учреждениями медико-социальной экспертизы исследования не может препятствовать осуществлению права инвалидов на возмещение вреда в виде утраченного заработка (дохода) и реализации вытекающих из положений п. 5 части третьей ст. 8 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. N 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» прав на гарантируемые государством экономические меры, обеспечивающие инвалидам условия для преодоления ограничений жизнедеятельности в виде определения утраты профессиональной трудоспособности учреждениями медико-социальной экспертизы.
При этом отсутствие специально разработанных правил освидетельствования указанными учреждениями пострадавших не на производстве не может ограничивать право заявителя на получение государственной услуги, результатом которой является определение степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах, без которого невозможно получение им страхового возмещения в связи с повреждением здоровья в результате дорожно-транспортного происшествия.
Судебная коллегия признала несостоятельным обоснование судами первой и второй инстанций правомерности отказа истцу в установлении степени утраты профессиональной трудоспособности со ссылкой на положения Административного регламента по предоставлению государственной услуги по проведению медико-социальной экспертизы, утвержденного приказом Минздравсоцразвития России от 11 апреля 2011 г. N 295н (действующего на момент рассмотрения дела в суде).
В соответствии с ч. 2 ст. 11 ГПК РФ суд, установив при разрешении гражданского дела, что нормативный правовой акт не соответствует нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, применяет нормативный правовой акт, имеющий большую юридическую силу.
Следовательно, при разрешении спора суду необходимо было правильно определить юридически значимые обстоятельства и применить нормативный правовой акт, имеющий большую юридическую силу, в данном случае положения ст. 8 Федерального закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» и нормы международного права о правах инвалидов.
Судом при разрешении спора также не было учтено, что в разъяснениях, изложенных в абзаце втором п. 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», указано, что определение степени утраты профессиональной трудоспособности производится учреждениями государственной службы медико-социальной экспертизы (постановление Правительства Российской Федерации от 16 декабря 2004 г. N 805 «О порядке организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы»), а степени утраты общей трудоспособности — судебно-медицинской экспертизой в медицинских учреждениях государственной системы здравоохранения (ст. 52 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, утвержденных постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 22 июля 1993 г. N 5487-I).
Определение N 12-КГ14-5
VII. Процессуальные вопросы
8. Указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.
Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2013 г. кассационная жалоба Российского авторского общества (далее — РАО) на решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 17 ноября 2011 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 февраля 2012 г. возвращена без рассмотрения по существу в связи с пропуском срока обжалования судебных постановлений в кассационном порядке.
Определением районного суда от 30 октября 2013 г. в удовлетворении заявления РАО о восстановлении пропущенного процессуального срока для подачи кассационной жалобы в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отказано.
Апелляционным определением от 4 марта 2014 г. данное определение районного суда отменено, принято новое судебное постановление, которым РАО восстановлен срок на подачу кассационной жалобы.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила данное апелляционное определение, как вынесенное с нарушением норм процессуального права, оставив в силе решение районного суда от 30 октября 2013 г. по следующим основаниям.
В соответствии с ч. 2 ст. 376 ГПК РФ судебные постановления могут быть обжалованы в суд кассационной инстанции в течение шести месяцев со дня их вступления в законную силу при условии, что лицами, указанными в части первой этой же статьи, были исчерпаны иные установленные данным кодексом способы обжалования судебного постановления до дня вступления его в законную силу.
Согласно п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 29 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции» при исчислении шестимесячного срока необходимо иметь в виду, что время рассмотрения кассационных жалобы, представления в суде кассационной инстанции не учитывается.
В целях правильного разрешения судом кассационной инстанции вопроса о соблюдении лицом срока на подачу кассационных жалобы, представления в п. 9 этого же постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации обращено внимание областных и равных им судов на необходимость указания в определениях (постановлениях), вынесенных по результатам рассмотрения кассационных жалобы, представления, даты их поступления в суд кассационной инстанции.
Как следует из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2013 г. и материалов дела, решение районного суда от 17 ноября 2011 г. вступило в законную силу 16 февраля 2012 г., шестимесячный срок обжалования истекал 16 августа 2012 г.
В кассационной инстанции Белгородского областного суда кассационная жалоба рассматривалась с 5 июля по 26 июля 2012 г., т.е. 21 день.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации при рассмотрении данного дела в кассационном порядке по жалобе РАО, применяя приведенные выше положения ч. 2 ст. 376 ГПК РФ и пп. 8, 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 29 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», указала, что именно этот срок не учитывается при исчислении шестимесячного срока на подачу РАО кассационной жалобы в Судебную коллегию.
В соответствии с ч. 3 ст. 390 ГПК РФ указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.
Таким образом, с учетом рассмотрения кассационной жалобы в суде кассационной инстанции срок для обжалования решения районного суда от 17 ноября 2011 г. и апелляционного определения Белгородского областного суда от 16 февраля 2012 г. истекал 6 сентября 2012 г.
Кассационная жалоба РАО поступила в приемную Верховного Суда Российской Федерации 19 сентября 2012 г.
Названые выше обстоятельства установлены вступившим в законную силу определением Судебной коллегии от 5 марта 2013 г., которым кассационная жалоба РАО оставлена без рассмотрения в связи с пропуском срока на ее подачу. Этим же определением дано толкование положений ч. 2 ст. 376 ГПК РФ применительно к обстоятельствам данного дела.
Согласно ч. 1 ст. 112 ГПК РФ лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен.
Как разъяснено в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 29 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», срок на подачу кассационной жалобы может быть восстановлен только в исключительных случаях, когда суд признает уважительными причины его пропуска по обстоятельствам, объективно исключающим возможность подачи кассационной жалобы в установленный срок.
Обращаясь с заявлением о восстановлении срока на подачу кассационной жалобы в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, РАО ссылалось на то, что добросовестно заблуждалось относительно порядка исчисления шестимесячного срока на подачу кассационной жалобы с учетом времени рассмотрения кассационной жалобы в Белгородском областном суде, а также на необходимость повторного получения копий обжалуемых судебных постановлений.
Однако данные обстоятельства с учетом приведенных выше положений ст. 112 ГПК РФ и разъяснений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации не относятся к исключительным, неординарным, объективно исключающим возможность для РАО подать кассационную жалобу в установленный законом срок.
Кроме того, после оставления 5 марта 2013 г. Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации кассационной жалобы РАО без рассмотрения по причине пропуска срока на ее подачу заявление о восстановлении этого срока было подано РАО в суд первой инстанции только 25 сентября 2013 г., то есть спустя более шести месяцев, что само по себе превышает установленный законом срок на кассационное обжалование судебных постановлений.
Определение N 57-КГ14-6
9. Закон не устанавливает минимальный срок, за который может быть произведена индексация взысканных судом сумм в порядке ст. 208 ГПК РФ в связи с неисполнением решения суда.
Общество защиты прав потребителей (далее — ОЗПП), действующее в защиту прав и законных интересов потребителя М., обратилось в суд с заявлением об индексации взысканных судом денежных сумм, указав, что 15 августа 2012 г. районным судом было вынесено решение о взыскании с организации в пользу М. 3 030 750 рублей, в пользу ОЗПП — 607 750 рублей. Решение суда исполнено ответчиком несвоевременно: в отношении взыскателя М. — 7 декабря 2012 г., в отношении ОЗПП — 11 февраля 2013 г. При указанных обстоятельствах заявитель просил произвести индексацию взысканных денежных сумм на день исполнения решения суда и взыскать с организации-должника сумму индексации в пользу М. за период с 15 августа по 7 декабря 2012 г., в пользу ОЗПП за период с 15 августа 2012 г. по 11 февраля 2013 г.
Определением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением, заявленные требования удовлетворены частично, присужденные суммы проиндексированы за период с 15 ноября 2012 г. по 11 февраля 2013 г., в остальной части заявленные требования оставлены без удовлетворения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.
Согласно ч. 1 ст. 208 ГПК РФ по заявлению взыскателя или должника суд, рассмотревший дело, может произвести индексацию взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда.
Данная норма выступает процессуальной гарантией защиты имущественных интересов взыскателя и должника от инфляционных процессов в период с момента вынесения судебного решения до его реального исполнения.
Механизм индексации взысканных по судебному решению денежных сумм направлен на поддержание покупательской способности данных сумм, не является мерой гражданской или иной ответственности и применяется вне зависимости от вины лица, обязанного выплатить денежные средства, в задержке в их выплате. Единственным основанием для индексации взысканных сумм является их обесценивание на день фактического исполнения решения суда.
Таким образом, в порядке ст. 208 ГПК РФ судом рассматриваются заявления об индексации относительно денежных сумм, уже взысканных по решению суда, реальное исполнение которых задержалось на определенное время.
Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд первой инстанции, а также суд апелляционной инстанции, оставляя указанное определение суда без изменения, руководствуясь ч. 1 ст. 208 ГПК РФ во взаимосвязи со ст. 210 ГПК РФ, исходили из того, что решение районного суда от 15 августа 2012 г. в отношении М. исполнено в разумные сроки, периоды неисполнения решения суда, исчисленные судом с даты вступления решения суда в законную силу и по день его исполнения, составляют менее месяца, в связи с чем применение индексации посчитали невозможным. Размер индексации денежных сумм, присужденных решением суда ОЗПП, был при этом исчислен судом с момента вступления судебного акта в законную силу.
Между тем индексация присужденных судом сумм, выступающая в качестве механизма, позволяющего полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения, производится с момента присуждения судом денежных сумм до фактического исполнения решения суда.
Таким образом, поскольку закон не устанавливает минимальный срок, за который может быть исчислена компенсация в порядке ст. 208 ГПК РФ, выводы суда о невозможности применения индексации к суммам, взысканным по решению районного суда от 15 августа 2012 г. в пользу М., неправомерны.
Судебная коллегия признала неправильным вывод суда о том, что индексация денежных сумм, взысканных в пользу ОЗПП, должна исчисляться с момента вступления данного судебного акта в законную силу.
В силу ч. 1 ст. 199 ГПК РФ решение суда принимается немедленно после разбирательства дела. Резолютивную часть решения суд должен объявить в том же судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела. Объявленная резолютивная часть решения суда должна быть подписана всеми судьями и приобщена к делу.
С учетом приведенной нормы закона моментом присуждения денежных сумм является день вынесения судебного акта, которым эти суммы были взысканы, поскольку процессуальные аспекты, связанные со вступлением решения суда в силу, лишь служат гарантией соблюдения его законности, не влияя при этом на права участников спора, в отношении которых был вынесен акт правосудия, подтвердивший на дату своего принятия существование соответствующего права.
Определение N 81-КГ14-17
10. Решение суда является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права.
Н.В. обратилась в суд с иском к администрации Выборгского района Санкт-Петербурга, комитету финансов Санкт-Петербурга и жилищному комитету Санкт-Петербурга о признании бездействия незаконным, взыскании убытков, указав, что вступившим в законную силу решением Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 13 февраля 2012 г. на администрацию Выборгского района Санкт-Петербурга возложена обязанность предоставить ей вне очереди по договору социального найма благоустроенное жилое помещение общей площадью не менее 33 кв. м как лицу, относящемуся к категории детей, оставшихся без попечения родителей. Однако жилое помещение до настоящего времени истцу не предоставлено, в связи с чем она вынуждена нести расходы на аренду комнаты. С учетом уточнения исковых требований истец просила признать незаконным бездействие администрации Выборгского района Санкт-Петербурга и взыскать с ответчиков за счет казны убытки, судебные издержки.
Решением Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 18 июня 2013 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 14 ноября 2013 г., в удовлетворении исковых требований отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации по кассационной жалобе Н.В. отменила решение районного суда от 18 июня 2013 г. и апелляционное определение от 14 ноября 2013 г., направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Постановлением судебного пристава-исполнителя от 2 апреля 2013 г. возбуждено исполнительное производство в отношении администрации Выборгского района Санкт-Петербурга, которой был предоставлен 5-дневный срок для добровольного исполнения решения суда.
22 мая 2013 г. Н.В. был выдан смотровой лист на комнату площадью 22,1 кв. м в четырехкомнатной квартире. Н.В. отказалась от предложенной жилой комнаты, мотивировав отказ тем, что в данной квартире проживают лица, находящиеся на учете в психоневрологическом диспансере, которым установлена III группа инвалидности по психиатрическому заболеванию.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что администрацией Выборгского района Санкт-Петербурга приняты надлежащие меры по обеспечению Н.В. жилым помещением, а ее отказ от предложенной комнаты не свидетельствует о том, что ответчиком допущено противоправное бездействие, повлекшее причинение вреда истцу. При этом суд указал, что проживающие в указанной квартире лица в 2011 году прошли индивидуальную программу реабилитации и согласно решению врачебной клинической экспертизы по своему психическому состоянию могут проживать самостоятельно в отдельных и коммунальных квартирах.
Кроме того, суд сослался на то, что Н.В. в списке детей-сирот, подлежащих обеспечению жилыми помещениями, указана под порядковым номером 2.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно указав, что в связи с изменением порядка обеспечения жилыми помещениями детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, Н.В. может быть предложено жилое помещение специализированного жилого фонда, которое имеется в распоряжении ответчика.
Как указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации при определении юридически значимых обстоятельств по данному делу суду следовало учесть, что обязанность местной администрации предоставить истцу жилое помещение основана на нормах жилищного права и на вступившем в силу решении суда.
В соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 57 ЖК РФ (в редакции, действовавшей на момент вынесения решения суда от 13 февраля 2012 г.) вне очереди жилые помещения по договорам социального найма должны были предоставляться детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по окончании их пребывания в образовательных и иных учреждениях, в том числе в учреждениях социального обслуживания, в приемных семьях, детских домах семейного типа, при прекращении опеки (попечительства), а также по окончании службы в Вооруженных Силах Российской Федерации или по возвращении из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы.
Указание в названной норме и в решении суда на внеочередное предоставление жилого помещения свидетельствует о том, что оно должно быть предоставлено незамедлительно, независимо от наличия или отсутствия других лиц, нуждающихся в жилых помещениях.
Вступившим в законную силу решением суда от 13 февраля 2012 г. на администрацию Выборгского района Санкт-Петербурга возложена обязанность предоставить Н.В. вне очереди благоустроенное жилое помещение по договору социального найма общей площадью не менее 33 кв. м.
При таких обстоятельствах доводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что истец не является первой в списке детей-сирот, подлежащих обеспечению жилыми помещениями, а также о том, что она может быть обеспечена жилым помещением специализированного жилого фонда, не имели правового значения для настоящего дела и не могли служить основанием для отказа в иске, поскольку вопрос о порядке и способе обеспечения истца жилым помещением уже разрешен вступившим в законную силу решением суда.
В соответствии со ст. 210 ГПК РФ решение суда приводится в исполнение после вступления его в законную силу, за исключением случаев немедленного исполнения, в порядке, установленном федеральным законом. Порядок исполнения решения суда установлен разделом VII ГПК РФ и Федеральным законом от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве».
Делая вывод о том, что обязанность по предоставлению Н.В. жилого помещения местной администрацией исполнена надлежащим образом, суды первой и апелляционной инстанций не учли в качестве юридически значимого обстоятельства и не поставили на обсуждение вопрос о том, является ли решение суда от 13 февраля 2012 г. исполненным, окончено ли исполнительное производство по этому решению, какие постановления судебных приставов либо суда выносились по поводу этого исполнительного производства, соблюдались ли ответчиком предусмотренные законом сроки для исполнения решения суда.
Не определялся в качестве юридически значимого обстоятельства и не исследовался судебными инстанциями вопрос о том, соответствует ли предложенное истцу жилое помещение нормам жилищного законодательства и требованиям вступившего в законную силу решения суда.
Судебными постановлениями при указании жилой площади комнаты 22,1 кв. м фактически не устанавливалась общая площадь данного жилого помещения путем исследования каких-либо доказательств.
Ссылка в решении суда первой инстанции на общую площадь 35,9 кв. м, по смыслу предложения, отнесена к квартире, а не к спорной комнате. При этом в решении суда не указано, на основании каких доказательств судом установлен такой размер общей площади.
В соответствии с чч. 5, 6 и 7 ст. 67 ГПК РФ при оценке документов или иных письменных доказательств суд обязан с учетом других доказательств убедиться в том, что такие документ или иное письменное доказательство исходят от органа, уполномоченного представлять данный вид доказательств, подписаны лицом, имеющим право скреплять документ подписью, содержат все другие неотъемлемые реквизиты данного вида доказательств.
При оценке копии документа или иного письменного доказательства суд проверяет, не произошло ли при копировании изменение содержания копии документа по сравнению с его оригиналом, с помощью какого технического приема выполнено копирование, гарантирует ли копирование тождественность копии документа и его оригинала, каким образом сохранялась копия документа.
Суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств.
Согласно ч. 1 ст. 157 ГПК РФ суд при рассмотрении дела обязан непосредственно исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.
Частью 2 ст. 195 ГПК РФ предусмотрено, что суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.
Пунктом 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении» разъяснено, что в силу ст. 157 ГПК РФ одним из основных принципов судебного разбирательства является его непосредственность, решение может быть основано только на тех доказательствах, которые были исследованы судом первой инстанции в судебном заседании. Если собирание доказательств производилось не тем судом, который рассматривает дело (ст. 62 — 65, 68 — 71, п. 11 ч. 1 ст. 150, ст. 170 ГПК РФ), суд вправе обосновать решение этими доказательствами лишь при том условии, что они получены в установленном ГПК РФ порядке (например, с соблюдением установленного ст. 63 ГПК РФ порядка выполнения судебного поручения), были оглашены в судебном заседании и предъявлены лицам, участвующим в деле, их представителям, а в необходимых случаях экспертам и свидетелям и исследованы в совокупности с другими доказательствами. При вынесении судебного решения недопустимо основываться на доказательствах, которые не были исследованы судом в соответствии с нормами ГПК РФ, а также на доказательствах, полученных с нарушением норм федеральных законов (ч. 2 ст. 50 Конституции Российской Федерации, ст. 181, 183, 195 ГПК РФ).
Отказывая в удовлетворении иска, суды первой и апелляционной инстанций сослались на решение клинической экспертизы врачей от 15 июля 2011 г., согласно которому лица, проживающие в указанной выше квартире, прошли индивидуальную программу реабилитации и по своему психическому состоянию могут проживать самостоятельно в отдельных и коммунальных квартирах.
Между тем вопросы о том, существует ли такой документ, выдан ли он надлежащим органом, подписан ли он надлежащими должностными лицами, каково его действительное содержание, подтверждает ли он факт возможности совместного проживания Н.В., являющейся лицом из числа детей, оставшихся без попечения родителей, в одной квартире с лицами, указанными в этом документе, судебными инстанциями не выяснялись.
Определение N 78-КГ14-19
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ЭКОНОМИЧЕСКИМ СПОРАМ
I. Разрешение споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав
1. Изменение вида разрешенного использования земельного участка, находящегося в собственности юридического лица, невозможно без волеизъявления его собственника.
Распоряжением департамента имущества муниципального образования изменено разрешенное использование земельного участка, находящегося в собственности общества.
Ссылаясь на нарушение своих прав, общество обратилось в суд с заявлением о признании указанного распоряжения недействительным.
Суд первой инстанции признал наличие у департамента права на самостоятельное изменение вида разрешенного использования земельного участка и издание оспариваемого распоряжения, учитывая, что общество фактически использовало земельный участок по функциональному назначению (размещение спортивно-рекреационных объектов), отличному от первоначального вида разрешенного использования (под строительство жилого комплекса с последующей эксплуатацией).
Отменяя принятое решение, суд апелляционной инстанции указал, что департамент вправе устанавливать вид использования земельного участка, соответствующий фактическому использованию, при предоставлении земельных участков в собственность или передаче их во временное пользование. Однако в данном случае вид разрешенного использования изменен для земельного участка, находящегося в собственности юридического лица.
Арбитражный суд округа, не согласившись с судом апелляционной инстанции, оставил в силе решение суда первой инстанции, посчитав, что вид разрешенного использования был установлен для другого лица, он не мог перейти обществу на основании договора купли-продажи земельного участка.
Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила решение суда первой инстанции и постановление арбитражного суда округа, оставив без изменения постановление суда апелляционной инстанции по следующим основаниям.
В силу п. 2 ст. 7 Земельного кодекса Российской Федерации (далее — ЗК РФ) и п. 1 ч. 6 ст. 30 Градостроительного кодекса Российской Федерации (далее — Градостроительный кодекс) вид разрешенного использования земельного участка устанавливается в отношении земельного участка и не может быть установлен в отношении конкретного лица.
Поскольку судами установлено, что на момент возникновения спора правила землепользования и застройки (ст. 32 Градостроительного кодекса) в данном муниципальном образовании приняты не были, подлежали применению положения Федерального закона от 29 декабря 2004 года N 191-ФЗ «О введении в действие Градостроительного кодекса Российской Федерации», в том числе о необходимости проведения публичных слушаний.
Кроме того, из системного толкования ч. 4 ст. 37 Градостроительного кодекса и ст. 7 ЗК РФ следует, что изменение вида разрешенного использования земельного участка, находящегося в собственности юридического лица, невозможно без волеизъявления собственника такого земельного участка, при этом вид разрешенного использования изменяется в соответствии с градостроительным регламентом.
Определение N 305-ЭС14-2292
II. Разрешение споров, возникающих из обязательственных правоотношений
2. Порядок расчетов за услуги по передаче электрической энергии, согласно которому объем услуг определяется по величине фактической мощности (при применении двухставочного тарифа), а расчет сетевой организации с энергосбытовой организацией осуществляется в том же порядке, в котором с последним рассчитываются конечные потребители электроэнергии, является обязательным с 1 января 2013 г. Поэтому до 31 декабря 2012 г., если стороны не договорились об ином, действовал прежний порядок расчетов.
Согласно условиям договора о возмездном оказании услуг по передаче электроэнергии до энергопринимающих устройств потребителя, заключенного между сетевой и сбытовой компаниями, передача электроэнергии (мощности) должна производиться в пределах величины заявленной мощности в точках поставки. Суммарная величина заявленной мощности потребителей в точках поставки, в пределах которой сетевая компания приняла на себя обязательства обеспечить передачу электрической энергии, согласована сторонами.
Сбытовая компания оплатила услуги, оказанные в период с июня по ноябрь 2012 года, рассчитав их объем по величине фактической мощности.
Ссылаясь на то, что расчет объема услуг должен производиться по величине заявленной мощности, сетевая компания обратилась с иском в суд к сбытовой компании о взыскании задолженности за оказанные услуги в период с июня по ноябрь 2012 года.
Во встречном иске сбытовая компания потребовала взыскать с сетевой компании неосновательное обогащение, возникшее в связи с излишней оплатой стоимости услуг по передаче электрической энергии, оказанных в апреле и мае 2012 года. Встречный иск мотивирован тем, что с апреля 2012 года определение объема услуг по передаче электрической энергии должно осуществляться исходя из фактических величин, а не из заявленной мощности.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении первоначального и встречного исков отказано.
Суды исходили из того, что со вступлением в силу Основных положений функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 4 мая 2012 г. N 442 (далее — Постановление N 442), планируемый к потреблению объем услуг (в том числе заявленная мощность) не применяется для определения обязательств потребителя услуг по договору об оказании услуг по передаче электрической энергии. С июня 2012 года услуги, оказанные сбытовой компании, должны оплачиваться исходя из величины фактической мощности.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации судебные акты по делу отменила в части отказа в удовлетворении первоначального иска и в отмененной части направила дело на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции на основании следующего.
Правовые основы экономических отношений в сфере электроэнергетики установлены Федеральным законом от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ «Об электроэнергетике». Из ст. 3, пп. 2 и 3 ст. 26 этого закона следует, что услуги по передаче электроэнергии — это комплекс организационно и технологически связанных действий, обеспечивающих передачу электроэнергии через технические устройства электрических сетей в соответствии с требованиями технических регламентов. Оказание услуг по передаче электроэнергии осуществляется в отношении точек поставки на розничном рынке на основании публичного договора возмездного оказания услуг, заключаемого потребителями самостоятельно или в их интересах обслуживающими их гарантирующими поставщиками (энергосбытовыми организациями).
Порядок исполнения такого договора устанавливается в Правилах недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии и оказания этих услуг, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2004 г. N 861 (далее — Правила N 861).
Как следует из подп. «б» п. 13 Правил N 861, до принятия Постановления N 442 объем обязательств сетевой организации по передаче электроэнергии определялся величиной заявленной мощности, согласованной сторонами в договоре.
Постановлением N 442 в нормативные правовые акты, регулирующие правоотношения на розничном рынке электроэнергии, внесены изменения, в том числе в порядок расчета объема обязательств по передаче электроэнергии. Согласно п. 15 (1) Правил N 861, а также п. 81 Основ ценообразования в области регулируемых цен (тарифов) в электроэнергетике, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 29 декабря 2011 г. N 1178 (далее — Основы ценообразования N 1178), обязательства потребителя услуг определяются в размере стоимости оказанных услуг, которая зависит от объема оказанных услуг по передаче электрической энергии и тарифа на эти услуги.
В соответствии с абзацем вторым п. 47 Правил N 861 планируемый к потреблению объем услуг, в том числе заявленная мощность, может быть использован в целях установления тарифов на услуги по передаче электрической энергии и не применяется для целей определения обязательств потребителя услуг по договору об оказании услуг по передаче электрической энергии (потребителя электрической энергии), если иное не установлено п. 15 (1) Правил N 861.
В абзаце пятнадцатом п. 81 Основ ценообразования N 1178 за энергосбытовыми организациями до конца 2012 года сохранено право выбора варианта тарифа на период регулирования. С 2013 года энергосбытовые организации для оплаты услуг по передаче электроэнергии должны применять тарифы, выбранные обслуживаемыми ими потребителями.
Согласно абзацу четвертому п. 15 (1) Правил N 861 объем услуг по передаче электрической энергии, оказанных прочими сетевыми организациями, вне зависимости от величины, заявленной в соответствии с п. 47 данных Правил, определяется исходя из фактического объема потребления электрической энергии.
В развитие данного положения абзаца пятого п. 15 (1) Правил N 861 предусмотрено, что определение обязательств энергосбытовой организации, действующей в интересах обслуживаемых ею по договорам энергоснабжения потребителей, по оплате услуг по передаче электрической энергии осуществляется исходя из варианта цены (тарифа), применяемого в отношении соответствующего потребителя в установленном порядке. Сетевая организация не вправе требовать применения иного способа определения обязательств по оплате услуг по передаче электрической энергии.
Таким образом, новый порядок расчетов за услуги по передаче электроэнергии предусматривает определение объема услуг по величине фактической мощности (при применении двухставочного тарифа), а также расчет сетевой организации с энергосбытовой организацией в том же порядке, в котором с последней рассчитываются конечные потребители электроэнергии.
В то же время из абзаца пятого п. 15 (1) Правил N 861 в единстве с указанными нормами Основ ценообразования N 1178 следует, что в отношениях между энергосбытовыми организациями, действующими в интересах обслуживаемых ими по договорам энергоснабжения потребителей электрической энергии, и сетевыми организациями новый порядок расчетов вводился в обязательном порядке с 1 января 2013 г. Таким образом, данная норма вплоть до 31 декабря 2012 г. включительно должна рассматриваться как диспозитивная. Если стороны не договорились об ином, до этой даты действовал прежний порядок расчетов.
В спорный период отношения сторон регулировались договором, в котором предусмотрен расчет за услуги по величине заявленной мощности. Условия договора сторонами не изменялись. При таких обстоятельствах сбытовая компания неправомерно рассчитала объем услуг по величине фактической мощности.
Определение N 309-ЭС14-2034
3. Субагент не отвечает перед агентом либо туроператором за неисполнение туристом договора о реализации туристского продукта, равно как и за реализацию туристом права на односторонний отказ от названного договора.
Агент обратился в суд с иском к субагенту о взыскании неустойки, предусмотренной субагентским договором о реализации туристского продукта, за отмену бронирования туристского продукта по истечении определенного периода. Истец указывал на то, что выплатил соответствующую сумму неустойки по агентскому договору с аналогичными условиями туроператору.
Ответчик возражал против удовлетворения исковых требований, указывая на отсутствие нарушения обязательства, поскольку он немедленно сообщил истцу о реализации туристом права на односторонний отказ от договора (п. 1 ст. 782 ГК РФ).
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, исковые требования удовлетворены.
Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации названные судебные акты отменила, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.
В соответствии с п. 4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.
В силу ст. 1011 ГК РФ к отношениям, вытекающим из агентского договора, соответственно применяются правила, предусмотренные гл. 49 или гл. 51 данного кодекса, в зависимости от того, действует агент по условиям этого договора от имени принципала или от своего имени, если эти правила не противоречат положениям гл. 52 или существу агентского договора.
Согласно п. 1 ст. 993 ГК РФ комиссионер не отвечает перед комитентом за неисполнение третьим лицом сделки, заключенной с ним за счет комитента, кроме случаев, когда комиссионер не проявил необходимой осмотрительности в выборе этого лица либо принял на себя ручательство за исполнение сделки (делькредере). В случае неисполнения третьим лицом сделки, заключенной с ним комиссионером, комиссионер обязан немедленно сообщить об этом комитенту, собрать необходимые доказательства, а также по требованию комитента передать ему права по такой сделке с соблюдением правил об уступке требования (п. 2 названной статьи).
В силу п. 2 ст. 782 ГК РФ, а также ст. 32 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I «О защите прав потребителей» (далее — Закон о защите прав потребителей) турист вправе отказаться от исполнения договора о реализации туристского продукта в любое время при условии оплаты исполнителю (туроператору) фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по данному договору.
Названная гарантия предоставлена туристу императивными нормами законодательства и предполагает встречные обязательства на стороне туроператора и турагента обеспечить туристу право на односторонний отказ от туристского продукта в любое время при условии компенсации туроператору (турагенту) фактически понесенных ими расходов, обусловленных предоставлением конкретного туристского продукта, наличие которых они должны доказать.
При этом субагент, направивший агенту сообщение об отмене бронирования тура, действует как посредник между туристом и туроператором, выражая не собственную юридически значимую волю на аннулирование тура (расторжение договора), но передавая через агента туроператору волю туриста на расторжение договора о реализации туристского продукта.
Следовательно, суды необоснованно сделали вывод о наличии факта нарушения обязательства ответчиком, немедленно сообщившим о реализации туристом права на односторонний отказ от договора возмездного оказания туристических услуг, возможность использования которого заказчиком услуг закон не обусловливает применением имущественных санкций, в том числе дифференцированных в зависимости от срока, оставшегося до начала фактического предоставления услуг.
Факт оплаты агентом неустойки туроператору сам по себе не свидетельствует о виновности субагента в причинении убытков агенту, который должен был действовать разумно и осмотрительно как лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность, учитывать требования законодательства о гарантиях туристам как заказчикам услуг права на односторонний отказ от туров.
Определение N 310-ЭС14-142
III. Процессуальные вопросы
Исполнительное производство
4. В случае утраты имущества, на которое было обращено взыскание, после его ареста и изъятия судебным приставом-исполнителем, в том числе в случае передачи этого имущества на ответственное хранение, взыскатель может требовать возмещения ущерба, причиненного ему утратой этого имущества, за счет казны Российской Федерации в лице уполномоченного органа.
Решением суда общей юрисдикции с гражданина в пользу банка взыскана сумма долга, обращено взыскание на заложенное имущество путем продажи с торгов.
В рамках исполнения решения суда судебным приставом-исполнителем произведен арест транспортного средства, принадлежащего гражданину, автомобиль передан на ответственное хранение.
Ссылаясь на то, что автомобиль на реализацию не передавался и его место нахождения неизвестно, то есть произошла утрата транспортного средства в результате действий (бездействия) управления, банк обратился в суд с иском к Российской Федерации о взыскании убытков.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении искового требования отказано.
Суды пришли к выводу о том, что истцом не представлено доказательств, подтверждающих возникновение у него реальных убытков в связи с неисполнением судебным приставом-исполнителем длительное время в рамках исполнительного производства требований исполнительного листа; по мнению судов, признание незаконными действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя не влечет за собой причинение взыскателю убытков, поскольку не утрачена возможность взыскания долга за счет имущества должника с учетом совершения в рамках исполнительного производства действий, направленных на исполнение судебного акта.
Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты, дело передала на новое рассмотрение по следующим основаниям.
В соответствии с п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.
В силу ст. 16, 1069 ГК РФ вред, причиненный в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению за счет соответствующей казны.
Вред, причиненный судебным приставом-исполнителем в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязанностей по исполнению исполнительного листа, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном гражданским законодательством (ч. 1 ст. 330 АПК РФ).
Статьей 1 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 118-ФЗ «О судебных приставах» (далее — Закон о судебных приставах) на судебных приставов возлагаются задачи по исполнению судебных актов и актов других органов, предусмотренных Законом об исполнительном производстве.
Статьей 86 Закона об исполнительном производстве установлено, что судебный пристав-исполнитель принимает меры для сохранности арестованного имущества.
В соответствии с п. 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16 мая 2014 г. N 27 «О некоторых вопросах применения законодательства об исполнительном производстве» при утрате переданного на хранение или под охрану имущества взыскатель имеет право на иск о возмещении вреда за счет казны Российской Федерации, поскольку судебный пристав-исполнитель несет ответственность за действия третьих лиц, на которых он возложил свою обязанность по сохранности имущества должника (ст. 403 ГК РФ).
При этом взыскатель не обязан подтверждать вину и причинно-следственную связь между конкретными действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя, отвечающего за сохранность арестованного имущества, и утратой имущества, даже если эта утрата произошла по вине других лиц.
Для взыскания убытков в размере утраченного заложенного имущества, на которое обращено взыскание после его ареста и изъятия судебным приставом-исполнителем, требуется доказать лишь факт утраты такого имущества, каких-либо дополнительных доказательств невозможности исполнения судебного акта при этом не требуется.
Определение N 309-ЭС14-2903
IV. Практика рассмотрения дел, возникающих
из административных и иных публичных отношений
Споры, связанные с применением таможенного законодательства
5. Срок на подачу заявления в суд об оспаривании ненормативных правовых актов, действий (бездействия) таможенных органов или их должностных лиц начинает течь с момента получения заявителем копии решения вышестоящего таможенного органа, которому подано заявление в процессе обжалования этих актов, действий (бездействия) в досудебном порядке.
Если полномочия таможенного органа проводить таможенный контроль после выпуска в отношении товаров возникли до 1 июля 2010 г., таможенный контроль проводится в пределах одного года.
В апреле — июле 2010 года обществом на таможенный пост в целях оформления товаров подано несколько таможенных деклараций.
Таможенная стоимость товаров была определена обществом по первому методу определения таможенной стоимости и принята таможенным постом. Товар был выпущен в соответствии с заявленным таможенным режимом.
По результатам вневедомственного контроля решением областной таможни от 8 декабря 2010 г. отменено решение таможенного поста о принятии заявленной обществом таможенной стоимости товаров.
По результатам проведенных мероприятий таможенного контроля выпуска товаров областная таможня пришла к выводу, что обществом не включены в таможенную стоимость платежи за использование объектов интеллектуальной собственности.
20 сентября 2011 г. таможенным постом осуществлена корректировка таможенной стоимости с применением резервного метода определения таможенной стоимости товаров. В адрес заявителя областной таможней выставлены требования от 28 сентября 2011 г. об уплате задолженности по таможенным платежам.
Не согласившись с указанными решениями и требованиями об уплате таможенных платежей, заявитель обратился 20 декабря 2011 г. с жалобой в ЦТУ, по итогам рассмотрения которой принято решение от 18 мая 2012 г. об отказе в удовлетворении требований жалобы.
Общество обратилось 21 августа 2012 г. с жалобой на решения таможенного поста, областной таможни и ЦТУ в ФТС России.
Решением ФТС России в удовлетворении жалобы отказано.
Ссылаясь на необоснованность включения в структуру таможенной стоимости товара лицензионных платежей, общество обратилось в суд с заявлениями к областной таможне о признании незаконными решения от 20 сентября 2011 г. и требований от 28 сентября 2011 г., к ЦТУ — об оспаривании решения от 18 мая 2012 г. и к ФТС России — об оспаривании решения от 1 ноября 2012 г.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении заявленных требований отказано.
Суды сделали вывод о пропуске обществом срока обжалования ненормативных актов государственных органов, установленного ч. 4 ст. 198 АПК РФ, поскольку о нарушении прав и законных интересов обществу стало известно в отношении областной таможни в 2011 году, в отношении ЦТУ — в августе 2012 года, в отношении ФТС России — 1 ноября 2012 г. Заявление подано в суд 15 февраля 2013 г.
Также суды отклонили доводы общества о принятии решений о корректировке таможенной стоимости товаров за пределами установленного п. 2 ст. 361 Таможенного кодекса Российской Федерации годичного срока таможенного контроля, полагая, что срок таможенного контроля по спорным декларациям в силу ст. 99, 370 Таможенного кодекса таможенного союза составляет три года.
Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты, направила дело на новое рассмотрение по следующим основаниям.
Указанный в ч. 4 ст. 198 АПК РФ срок в случаях рассмотрения дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений, действий (бездействия) таможенных органов и должностных лиц подлежит применению с учетом положений Федерального закона от 27 ноября 2010 г. N 311-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации» (далее — Закон о таможенном регулировании).
В соответствии с ч. 2 ст. 37, ч. 1 ст. 38 Закона о таможенном регулировании решение, действия (бездействие) таможенных органов или их должностных лиц могут быть обжалованы в вышестоящие таможенные органы и (или) в суд, арбитражный суд. Подача жалобы в вышестоящие таможенные органы не исключает возможности одновременной или последующей подачи жалобы аналогичного содержания в суд, арбитражный суд. Жалоба, поданная в вышестоящие таможенные органы и в суд, арбитражный суд, рассматривается судом, арбитражным судом.
Частью 8 ст. 48 Закона о таможенном регулировании установлено, что решение таможенного органа, принятое по жалобе, может быть обжаловано либо в вышестоящий таможенный орган, либо в суд, арбитражный суд.
Вывод судов об отсутствии препятствий для обращения в арбитражный суд одновременно с подачей жалобы в вышестоящий таможенный орган фактически лишает заявителя права, закрепленного ст. 37, 48 Закона о таможенном регулировании, на оспаривание решений, действий (бездействия) таможенных органов в досудебном порядке.
Отказывая в удовлетворении требований к областной таможне и ЦТУ, суды не учли, что общество, воспользовавшись правом, предусмотренным ст. 37, 48 Закона о таможенном регулировании, обращалось в вышестоящие таможенные органы с жалобами в срок, установленный ст. 40 этого закона. Следовательно, срок, предусмотренный ч. 4 ст. 198 АПК РФ, должен исчисляться с момента получения обществом копии решения ФТС России от 1 ноября 2012 г. по жалобе.
Иной подход противоречит правовой природе досудебного способа разрешения спора, направленного на прекращение конфликта без судебного участия и предполагающего исчерпание сторонами всех возможных внесудебных способов и средств разрешения такого конфликта до обращения в суд. Вместе с тем после исчерпания всех средств досудебного разрешения споров сторона не может быть лишена права на доступ к суду, гарантированного ст. 46 Конституции Российской Федерации.
Таким образом, суды неверно определили момент истечения срока для обращения в суд по настоящему делу.
Пунктами 1, 2 ст. 361 Таможенного кодекса Российской Федерации, действовавшего по 30 июня 2010 г. включительно, было установлено, что после выпуска товаров и (или) транспортных средств таможенные органы вправе осуществлять проверку достоверности заявленных при таможенном оформлении сведений в течение одного года со дня утраты товарами статуса находящихся под таможенным контролем.
Вступившим в силу с 1 июля 2010 г. Таможенным кодексом таможенного союза введен иной трехлетний срок таможенного контроля после выпуска товаров (ст. 99).
Порядок применения положений Таможенного кодекса таможенного союза к отношениям, регулируемым таможенным законодательством Таможенного союза, регламентирован в разделе 8 данного кодекса «Переходные положения» (ст. 366 — 372), которым обеспечиваются преемственность в новом таможенном регулировании тех правоотношений, которые возникли до вступления его в силу.
Права и обязанности сторон спорных отношений возникли до вступления в силу Таможенного кодекса таможенного союза: задекларированный обществом товар был выпущен таможенными органами для свободного обращения и утратил статус находящегося под таможенным контролем до 1 июля 2010 г.
Следовательно, к спорным отношениям подлежат применению действовавшие в этот период времени положения пп. 1, 2 ст. 361 Таможенного кодекса Российской Федерации.
На данные отношения не могут не распространяться общие принципы действия норм права во времени, в пространстве и по кругу лиц, в частности вытекающая из ч. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации недопустимость придания обратной силы нормам, ухудшающим положение лиц, на которых распространяется их действие.
Участники соответствующих правоотношений должны иметь возможность в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности своего официально признанного статуса, а также приобретенных прав и обязанностей.
Определение N 305-КГ14-78
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ ДЕЛАМ
I. Оспаривание нормативных правовых актов
1. В расчет тарифа на тепловую энергию подлежат включению расходы теплоснабжающей организации, подтвержденные документально.
Региональной службой по тарифам Ростовской области (далее — Служба по тарифам, регулирующий орган) принято постановление от 19 декабря 2013 г. N 69/13 «Об установлении тарифов на тепловую энергию, поставляемую ООО «Топливно-Энергетическая компания» потребителям, другим теплоснабжающим организациям города Таганрога» (далее — постановление от 19 декабря 2013 г. N 69/13).
В соответствии с пп. 1, 2 названного постановления тарифы установлены с календарной разбивкой согласно приложению и действуют с 1 января по 31 декабря 2014 г.
В приложении к постановлению указаны следующие размеры тарифов: для потребителей в случае отсутствия дифференциации тарифов по схеме подключения (одноставочный) на период с 1 января по 30 июня 2014 г. 956,18 руб./Гкал, на период с 1 июля по 31 декабря 2014 г. — 1145,61 руб./Гкал; для населения (с учетом НДС, одноставочный) на период с 1 января по 30 июня 2014 г. — 1128,29 руб./Гкал, на период с 1 июля по 31 декабря 2014 г. — 1351,82 руб./Гкал.
Общество с ограниченной ответственностью «Топливно-Энергетическая компания» (далее — Общество) обратилось в Ростовский областной суд с заявлением о признании недействующим постановления от 19 декабря 2013 г. N 69/13 в части размера тарифов, установленных приложением к названному постановлению. По мнению заявителя, при установлении для Общества тарифов на 2014 год регулирующим органом не учтены в полном объеме затраты на потребление холодной воды, электрической энергии, оплату труда работников, обслуживающих котельную, в результате чего Общество может понести убытки.
Решением Ростовского областного суда от 3 июля 2014 г. в удовлетворении заявленного требования отказано.
Рассмотрев дело по апелляционной жалобе Общества на решение Ростовского областного суда, Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации установила следующее.
Регулирование цен (тарифов) в сфере теплоснабжения осуществляется в соответствии с принципами, закреплеенными в ст. 7 Федерального закона от 27 июля 2010 г. N 190-ФЗ «О теплоснабжении», к числу которых отнесено обеспечение доступности тепловой энергии (мощности), теплоносителя для потребителей; обеспечение экономической обоснованности расходов теплоснабжающих организаций, теплосетевых организаций на производство, передачу и сбыт тепловой энергии (мощности), теплоносителя.
К отношениям, связанным с государственным регулированием цен (тарифов) в сфере теплоснабжения применяются Основы ценообразования в сфере теплоснабжения, (далее — Основы ценообразования) и Правила регулирования цен (тарифов) в сфере теплоснабжения (далее — Правила), утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 22 октября 2012 г. N 1075 «О ценообразовании в сфере теплоснабжения», Методические указания по расчету регулируемых цен (тарифов) в сфере теплоснабжения (приложение к приказу Федеральной службы по тарифам от 13 июня 2013 г. N 760-э) (далее — Методические указания).
Согласно п. 28 Основ ценообразования при определении плановых (расчетных) значений расходов (цен) орган регулирования использует: установленные на очередной период регулирования цены (тарифы) для соответствующей категории потребителей — если цены (тарифы) на соответствующие товары (услуги) подлежат государственному регулированию; цены, установленные в договорах, заключенных в результате проведения торгов; прогнозные показатели и основные параметры, определенные в прогнозе социально-экономического развития Российской Федерации на очередной финансовый год и плановый период, одобренном Правительством Российской Федерации (базовый вариант). На период до одобрения Правительством Российской Федерации прогноза социально-экономического развития Российской Федерации на очередной финансовый год и плановый период используются прогнозные показатели и основные параметры, определенные в базовом варианте одобренных Правительством Российской Федерации сценарных условий функционирования экономики Российской Федерации и основных параметров прогноза социально-экономического развития Российской Федерации на очередной финансовый год и плановый период, в том числе: прогноз индекса потребительских цен (в среднем за год к предыдущему году); цены на природный газ; предельные темпы роста тарифов и динамика цен (тарифов) на товары (услуги) субъектов естественных монополий и услуги жилищно-коммунального комплекса (в среднем за год к предыдущему году) для соответствующей категории потребителей; динамика цен (тарифов) на товары (услуги) (в среднем за год к предыдущему году).
Согласно п. 13 Правил регулируемая организация до 1 мая года, предшествующего очередному расчетному периоду регулирования, представляет в орган регулирования предложение об установлении цен (тарифов) и заявление о выборе метода регулирования тарифов. Предложение об установлении цен (тарифов) состоит из заявления регулируемой организации об установлении цен (тарифов) и необходимых материалов (пп. 15, 16 Правил), в числе которых предусмотрены правоустанавливающие документы, расчеты, экономическое обоснование. В случае, если в ходе анализа представленных регулируемыми организациями предложений об установлении цен (тарифов) возникнет необходимость уточнения предложения об установлении цен (тарифов), орган регулирования запрашивает дополнительные сведения (п. 20 Правил).
На основании пп. 26 и 28 Правил выбор метода регулирования тарифов осуществляется органом регулирования в соответствии с Основами ценообразования с учетом предложения регулируемой организации. Орган регулирования проводит экспертизу предложений об установлении цен (тарифов).
В соответствии с пп. 32, 33 Основ ценообразования при применении метода экономически обоснованных расходов (затрат) необходимая валовая выручка регулируемой организации определяется как сумма планируемых на расчетный период регулирования расходов, уменьшающих налоговую базу налога на прибыль организаций (расходы, связанные с производством и реализацией продукции (услуг), и внереализационные расходы), расходов, не учитываемых при определении налоговой базы налога на прибыль (расходы, относимые на прибыль после налогообложения), величины налога на прибыль, а также экономически обоснованных расходов регулируемой организации, указанных в п. 13 данного документа.
Расходы, связанные с производством и реализацией продукции (услуг) по регулируемым видам деятельности, включаемые в необходимую валовую выручку, состоят из следующих групп расходов: топливо; прочие покупаемые энергетические ресурсы, холодная вода, теплоноситель; оплата услуг, оказываемых организациями, осуществляющими регулируемые виды деятельности в соответствии с законодательством Российской Федерации; сырье и материалы; ремонт основных средств; оплата труда и отчисления на социальные нужды; амортизация основных средств и нематериальных активов; прочие расходы в соответствии с п. 44 Основ ценообразования.
В силу п. 33 Правил орган регулирования отказывает регулируемой организации во включении в цены (тарифы) отдельных расходов, предложенных регулируемой организацией, только в случае экономической необоснованности таких расходов в соответствии с Основами ценообразования и Методическими указаниями.
Судом установлено, что 31 октября 2013 г. в Службу по тарифам поступило заявление от Общества об установлении тарифа на тепловую энергию, поставляемую потребителям на период с 1 января по 30 июня 2014 г., в размере 1489,10 руб./Гкал, на период с 1 июля по 31 декабря 2014 г. — в размере 1 661,78 руб./Гкал.
Одновременно Обществом подано заявление о применении при регулировании цен (тарифов) на 2014 год метода экономически обоснованных затрат.
Регулируемой организации 12 ноября 2013 г. направлено извещение об открытии дела об установлении тарифов на тепловую энергию, в котором регулирующий орган уведомил Общество о необходимости представления дополнительных документов, запрошенных для формирования экономически обоснованного тарифа.
По результатам проведенной экспертизы 16 декабря 2013 г. составлено заключение, в котором некоторые расходы, которые Общество предлагало включить в расчет тарифа, исключены, как экономически необоснованные.
Согласно протоколу заседания правления Службы по тарифам от 19 декабря 2013 г. по результатам обсуждения доклада уполномоченного по делу принято оспариваемое постановление, которым утверждены тарифы в размерах, предложенных в заключении.
Из названного заключения следует, что при определении тарифов Обществом заявлены расходы по статье «Оплата труда», «Отчисления на социальные нужды».
Согласно п. 42 Основ ценообразования расходы на оплату труда, включаемые в необходимую валовую выручку, регулирующие органы определяют в соответствии с Методическими указаниями согласно отраслевым тарифным соглашениям, заключенным соответствующими организациями, и фактическим объемом фонда оплаты труда за последний расчетный период регулирования, а также с учетом прогнозного индекса потребительских цен.
Признавая необоснованными заявленные Обществом расходы на оплату труда, регулирующий орган исходил из того, что в дело об установлении тарифа не представлены отраслевое тарифное соглашение и документы, подтверждающие присоединение к конкретному отраслевому тарифному соглашению, коллективный договор, заключенный организацией, в котором установлены системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат, надбавок компенсационного характера, системы премирования и т.п.
Служба по тарифам приняла количество основного производственного и цехового персонала в соответствии с фактическими данными, указанными Обществом. Численность персонала по содержанию и эксплуатации оборудования, а также руководителей, специалистов и служащих Общества рассчитана по нормативной численности на основании рекомендации по нормированию труда работников энергетического хозяйства, утвержденной приказом Госстроя России от 12 октября 1999 г. N 74.
Также из заключения экспертной комиссии следует, что органом регулирования признана экономически обоснованной только часть заявленных Обществом расходов на холодную воду.
Судом установлено, что снижение суммы расходов произошло в результате непредставления Обществом договоров с организациями коммунального комплекса, подтверждающих право собственности, иное законное право владения тепловыми сетями, из-за чего учтены только объемы воды, необходимые для собственных нужд производства тепловой энергии котельной. Помимо этого, учтена прогнозная стоимость воды, установленная для МУП «Управление «Водоканал» в размере 28,01 рубля за метр кубический (в заявке Обществом без достаточного обоснования заложена планируемая цена — 45,16 рубля за метр кубический).
В соответствии с п. 38 Основ ценообразования расходы регулируемой организации на приобретаемые энергетические ресурсы, холодную воду и теплоноситель определяются как сумма произведений расчетных объемов приобретаемых энергетических ресурсов, холодной воды и теплоносителя, включающих потери при производстве и передаче тепловой энергии и теплоносителя, на соответствующие плановые (расчетные) цены.
Исходные данные, по которым Общество производило расчет необходимых объемов холодной воды, в том числе диаметр, протяженность трубопроводов, документально не подтверждены.
Признана необоснованной ссылка представителей заявителя на наличие схемы теплоснабжения г. Таганрога, утвержденной в 2011 году, постольку эта схема не содержит всех исходных данных, требуемых для расчета экономически обоснованного тарифа. Достоверной информации о неизменности этой схемы к моменту формирования тарифа на 2014 год не представлено.
При изложенных обстоятельствах при расчете тарифа регулирующим органом обоснованно учтен только тот объем воды, исходные данные для исчисления которого подтверждены документально. При этом регулирующим органом приняты во внимание положения Методики потребности в топливе, электрической энергии и воде при производстве и передаче тепловой энергии и теплоносителей в системах коммунального теплоснабжения, утвержденной Госстроем России 12 августа 2003 г.
Судебная коллегия учла положения п. 13 Основ ценообразования, согласно которым в случае, если регулируемая организация в течение расчетного периода регулирования понесла экономически обоснованные расходы, не учтенные органом регулирования при установлении для нее регулируемых цен (тарифов), то такие расходы, включая расходы, связанные с обслуживанием заемных средств, привлекаемых для покрытия недостатка средств, учитываются органом регулирования при установлении регулируемых цен (тарифов) для такой регулируемой организации начиная с периода, следующего за периодом, в котором указанные расходы были документально подтверждены на основании годовой бухгалтерской и статистической отчетности, но не позднее чем на 3-й расчетный период регулирования, в полном объеме.
В соответствии с данной нормой Общество не лишено возможности представить сведения о понесенных дополнительных расходах для учета в следующем периоде регулирования.
Таким образом, оспариваемое постановление Региональной службы по тарифам Ростовской области соответствует требованиям действующего законодательства о теплоснабжении.
Определение N 41-АПГ14-8
II. Практика применения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях
2. Административная ответственность за несоблюдение экологических и санитарно-эпидемиологических требований при сборе, накоплении, использовании, обезвреживании, транспортировании, размещении отходов производства и потребления или иных опасных веществ, и при ином обращении с ними.
Постановлением судьи Димитровградского городского суда Ульяновской области от 3 октября 2013 г., оставленным без изменения решением судьи Ульяновского областного суда от 26 ноября 2013 г. и постановлением заместителя председателя Ульяновского областного суда от 6 марта 2014 г., ООО «П» признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 8.2 КоАП РФ, и подвергнуто административному наказанию в виде административного штрафа в размере 100 000 рублей.
В жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, директор ООО «П» просил отменить судебные акты, считая их незаконными.
Изучив материалы дела, судья Верховного Суда Российской Федерации пришел к следующим выводам.
В силу п. 1 ст. 22 Федерального закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» отходы потребления и производства подлежат сбору, использованию, обезвреживанию, транспортировке, хранению и захоронению, условия и способы которых должны быть безопасными для здоровья населения и среды обитания и которые должны осуществляться в соответствии с санитарными правилами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Обращение с каждым видом отходов производства и потребления зависит от их происхождения, агрегатного состояния, физико-химических свойств субстрата, количественного соотношения компонентов и степени опасности для здоровья населения и среды обитания человека. Степень (класс) опасности отходов определяется в соответствии с действующим нормативным документом расчетным и экспериментальным путем.
Согласно «Санитарным правилам по определению класса опасности токсичных отходов производства и потребления», утвержденным постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 16 июня 2003 г. N 144, правила устанавливают гигиенические требования и критерии для определения класса опасности отходов производства и потребления по степени их токсичности и вводятся в целях установления и предотвращения вредного воздействия токсичных отходов на среду обитания и здоровье человека. Требования правил являются обязательными для всех юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, занимающихся обращением с отходами производства и потребления. Определение класса опасности отхода производится для каждой партии отходов, вывозимых за пределы предприятия, на котором они образовались. Установленный производителем (собственником) класс опасности отходов согласовывается с учреждением, осуществляющим государственный санитарно-эпидемиологический контроль на соответствующей территории.
Пунктами 2 и 3 ст. 14 Федерального закона «Об отходах производства и потребления» (далее — Закон об отходах производства и потребления) установлено, что индивидуальные предприниматели и юридические лица, в процессе деятельности которых образуются отходы I — IV класса опасности, обязаны подтвердить отнесение данных отходов к конкретному классу опасности в порядке, установленном федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим государственное регулирование в области охраны окружающей среды. На отходы I — IV класса должен быть составлен паспорт.
В соответствии со ст. 37 Федерального закона «Об охране окружающей среды» строительство и реконструкция зданий, строений, сооружений и иных объектов должны осуществляться по утвержденным проектам с соблюдением требований технических регламентов в области охраны окружающей среды. При осуществлении строительства и реконструкции зданий, строений, сооружений и иных объектов принимаются меры по охране окружающей среды в соответствии с законодательством Российской Федерации.
В силу ст. 35 Федерального закона «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» строительство, реконструкция, капитальный и текущий ремонт здания или сооружения, консервация объекта, строительство которого не завершено, должны осуществляться таким образом, чтобы негативное воздействие на окружающую среду было минимальным и не возникла угроза для жизни и здоровья граждан, имущества физических и юридических лиц, государственного или муниципального имущества, жизни и здоровья животных и растений.
Собственник отходов I — IV класса опасности вправе отчуждать эти отходы в собственность другому лицу, передавать ему, оставаясь собственником, право владения, пользования или распоряжения этими отходами, если у такого лица имеется лицензия на осуществление деятельности по использованию, обезвреживанию, транспортированию, размещению отходов не меньшего класса опасности (Закон об отходах производства и потребления).
Пунктом 1 ст. 15 Закона об отходах производства и потребления установлено, что лица, которые допущены к обращению с отходами I — IV класса опасности, обязаны иметь профессиональную подготовку, подтвержденную свидетельствами (сертификатами) на право работы с отходами I — IV класса опасности.
В соответствии с п. 1 ст. 19 Закона об отходах производства и потребления индивидуальные предприниматели и юридические лица, осуществляющие деятельность в области обращения с отходами, обязаны вести в установленном порядке учет образовавшихся, использованных, обезвреженных, переданных другим лицам или полученных от других лиц, а также размещенных отходов.
Согласно ст. 11 этого же закона индивидуальные предприниматели и юридические лица при эксплуатации предприятий, зданий, строений, сооружений и иных объектов, связанной с обращением с отходами, обязаны предоставлять в установленном порядке необходимую информацию в области обращения с отходами.
Как установлено материалами дела, ООО «П» осуществляло деятельность по производству общестроительных работ по возведению зданий, разборке и сносу зданий, расчистке строительных участков на строительной площадке по соответствующему адресу.
При рассмотрении поступившего из прокуратуры г. Димитровграда Ульяновской области обращения гражданина и материалов дела об административном правонарушении в отношении Ш., осуществлявшего перевозку отходов с нарушением требований санитарного законодательства Российской Федерации, должностным лицом регионального управления Федерального медико-биологического агентства (ФМБА России) установлено, что ООО «П» осуществляет указанную выше деятельность с нарушением санитарных правил и норм.
По данному факту в отношении ООО «П» было возбуждено дело об административном правонарушении, предусмотренном ст. 8.2 КоАП РФ.
В ходе административного расследования должностным лицом ФМБА России установлено, что ООО «П» осуществляло деятельность по обращению с отходами с нарушением экологических и санитарно-эпидемиологических требований, предусмотренных приведенными выше нормами закона.
10 сентября 2013 г. должностным лицом регионального управления ФМБА России в отношении ООО «П» составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном ст. 8.2 КоАП РФ.
Фактические обстоятельства дела подтверждены собранными доказательствами.
Таким образом, совершенное деяние образует состав административного правонарушения, предусмотренного ст. 8.2 КоАП РФ.
В ходе рассмотрения данного дела выяснены обстоятельства совершенного административного правонарушения, установлены наличие события административного правонарушения, лицо, его совершившее, виновность указанного лица в совершении административного правонарушения, иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, а также причины и условия совершения административного правонарушения.
То обстоятельство, что между ООО «П» и ООО «СЭТ» был заключен договор на оказание услуг по захоронению отходов, не свидетельствует о том, что обществом не были нарушены требования п. 3 ст. 4 Закона об отходах производства и потребления, в соответствии с которыми собственник отходов I — IV класса опасности вправе отчуждать эти отходы в собственность другому лицу, передавать ему, оставаясь собственником, право владения, пользования или распоряжения этими отходами, если у такого лица имеется лицензия на осуществление деятельности по использованию, обезвреживанию, транспортированию, размещению отходов не меньшего класса опасности.
В соответствии с п. 30 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О лицензировании отдельных видов деятельности» лицензированию подлежит деятельность по обезвреживанию и размещению отходов I — IV класса опасности (в редакции Федерального закона от 25 июня 2012 г. N 93-ФЗ).
Юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых КоАП РФ или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению (ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ).
В ходе производства по делу установлено, что образовавшиеся в процессе ведения работ строительные отходы передавались Ш. для транспортирования на объекты захоронения. Вместе с тем указанное лицо осуществляло не только транспортирование отходов, но и их размещение путем сброса в лесном массиве на территории городского поселения. Данное обстоятельство подтверждено показаниями свидетелей, докладной записки на имя начальника территориально-хозяйственного комплекса ОАО «Г», фототаблицей, копией протокола об административном правонарушении, предусмотренном ст. 8.2 КоАП РФ, в отношении водителя автомобиля «КАМАЗ» Ш.
В связи с этим ссылка заявителя на то, что в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации на перевозку отходов лицензии не требуется, несостоятельна.
Утверждение заявителя жалобы о том, что водитель автомобиля «КАМАЗ» Ш. не является работником ООО «П», не имеет правового значения, поскольку факт передачи указанному лицу отходов в ходе производства по делу установлен и защитником общества не оспаривался.
Таким образом, ООО «П» в нарушение требований ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ не были приняты все зависящие от него меры по соблюдению правил и норм, за нарушение которых названным кодексом предусмотрена административная ответственность.
Представленному в рамках рассмотрения жалобы на постановление судьи первой инстанции паспорту опасного отхода — мусора строительного, а также документам в подтверждение квалификации лица, ответственного за обращение с отходами, судьей областного суда обоснованно дана критическая оценка. Данные документы вызывают сомнение в своей достоверности, поскольку не были представлены по запросу в ходе административного расследования и при рассмотрении дела.
Доводы жалобы не опровергли выводов судебных инстанций о виновности ООО «П» в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 8.2 КоАП РФ.
Постановление N 80-АД14-6
РАЗЪЯСНЕНИЯ ПО ВОПРОСАМ,
ВОЗНИКАЮЩИМ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ
ВОПРОС 1. Каким судом — общей юрисдикции или арбитражным — должны рассматриваться иски, предъявляемые кредитором одновременно к должнику — юридическому лицу (или индивидуальному предпринимателю) и поручителю — физическому лицу в случае, когда договор поручительства заключен физическим лицом, являющимся единственным учредителем (участником) общества, или иным лицом, контролирующим деятельность общества?
ОТВЕТ. Согласно п. 1 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений.
На основании ч. 3 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают дела, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 22 названного Кодекса, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.
Часть 1 ст. 27 АПК РФ предусматривает, что к юрисдикции арбитражных судов относятся дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности.
В соответствии с ч. 2 данной статьи дело может быть рассмотрено арбитражным судом с участием гражданина, не имеющего статуса индивидуального предпринимателя в том случае, когда это предусмотрено Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации или федеральным законом.
Между тем действующее законодательство не предусматривает нормы, в соответствии с которой спор о взыскании с поручителя задолженности по обеспеченному поручительством обязательству может быть рассмотрен арбитражным судом с участием физического лица.
Не отнесена такая категория дел к компетенции арбитражных судов и ст. 33 АПК РФ, которая предусматривает специальную подведомственность дел арбитражным судам независимо от субъектного состава правоотношений.
Поскольку суть договора поручительства состоит в обязательстве поручителя уплатить кредитору должника денежную сумму при неисполнении последним данной обязанности, заключение такого договора физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, в том числе в случае, когда такое лицо является единственным учредителем (участником) общества-должника или иным лицом, контролирующим его деятельность, и заключило договор поручительства в целях обеспечения сделки этого общества, не связано с осуществлением таким лицом предпринимательской или иной экономической деятельности, поэтому требования, вытекающие из указанного договора, относятся к компетенции судов общей юрисдикции.
Исходя из положений п. 1 ст. 363 ГК РФ при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя. Следовательно, если требование кредитора об исполнении солидарного обязательства предъявлено одновременно к должнику и поручителю, то это не позволяет суду принимать решение о разъединении заявленных требований исходя из субъектного состава спора и такое требование подлежит рассмотрению в рамках одного дела.
В соответствии с ч. 4 ст. 22 ГПК РФ при обращении в суд с заявлением, содержащим несколько связанных между собой требований, из которых одни подведомственны суду общей юрисдикции, другие — арбитражному суду, если разделение требований невозможно, дело подлежит рассмотрению и разрешению в суде общей юрисдикции.
Таким образом, иски, предъявляемые кредитором одновременно к должнику — юридическому лицу (или индивидуальному предпринимателю) и поручителю — физическому лицу в случае, когда договор поручительства заключен физическим лицом, являющимся единственным учредителем (участником) общества или иным лицом, контролирующим деятельность общества, должны рассматриваться судом общей юрисдикции. В соответствии с ч. 1 ст. 150 АПК РФ производство по таким искам в арбитражных судах прекращается по делу в целом.
В силу п. 22 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2006 г. N 65 «О подготовке дела к судебному разбирательству», если при подготовке дела к судебному разбирательству арбитражный суд установит обстоятельства, предусмотренные ст. 150 АПК РФ, то производство по делу может быть прекращено в предварительном судебном заседании. Вопрос о прекращении производства по делу разрешается единолично судьей, проводящим подготовку дела к судебному разбирательству, за исключением случаев, когда данное дело подлежит рассмотрению коллегиальным составом.
Статья 39 АПК РФ устанавливает основания, при наличии которых производится передача дела из одного арбитражного суда в другой арбитражный суд, а также порядок осуществления такой передачи. Возможность передачи арбитражными судами в соответствующие суды общей юрисдикции дел по спорам, производства по которым возбуждены на основании заявлений, поданных в арбитражные суды, указанной нормой АПК РФ не предусматривается.
ВОПРОС 2. Исходя из какой суммы производится расчет неустойки, подлежащей уплате страховщиком за неисполнение обязанности произвести страховую выплату: конкретной суммы ущерба или предельного размера страховой суммы, установленной статьей 7 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (в редакции, действовавшей до 1 сентября 2014 г.)?
ОТВЕТ. Согласно п. 2 ст. 13 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (в редакции Федерального закона от 1 декабря 2007 г. N 306-ФЗ, действовавшей до 1 сентября 2014 г.) (далее — Закон об ОСАГО) страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате с приложенными к нему документами в течение 30 дней со дня их получения; в течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате.
При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной ст. 7 Закона об ОСАГО страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему.
Статьей 7 Закона об ОСАГО определены точные размеры страховых сумм, в пределах которых страховщик при наступлении каждого страхового случая обязуется возместить потерпевшим причиненный вред.
Таким образом, в силу указания, сделанного в п. 2 ст. 13 Закона об ОСАГО, размер неустойки (пени) рассчитывается от установленной ст. 7 Закона об ОСАГО предельной страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему.
В случае, если рассчитанная таким способом неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства страховщиком, суд по заявлению ответчика на основании ст. 333 ГК РФ вправе уменьшить ее размер.
ВОПРОС 3. Подлежат ли начислению проценты за пользование чужими денежными средствами в соответствии со ст. 395 ГК РФ в период исполнения судебного акта, вынесенного по спору о возмещении вреда, причиненного в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов либо должностных лиц этих органов, когда обращение взыскания должно производиться за счет средств бюджетов бюджетной системы Российской Федерации?
ОТВЕТ. Согласно п. 1 ст. 395 ГК РФ за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств.
Порядок и срок исполнения судебных актов по обращению взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации императивно регулируются гл. 24.1 БК РФ.
В отличие от Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» БК РФ не предусматривает добровольное исполнение судебных актов до подачи заявления взыскателем в соответствии со ст. 242.2 БК РФ.
Взыскатель, получив исполнительный лист от суда и желая осуществить исполнение вступившего в законную силу судебного акта по обращению взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, должен предъявить его в соответствующий финансовый орган, осуществляющий исполнение, в порядке и сроки, регламентированные БК РФ.
Согласно п. 6 ст. 242.2 БК РФ исполнение судебного акта производится в течение трех месяцев со дня поступления исполнительных документов на исполнение в Министерство финансов Российской Федерации, финансовые органы субъектов Российской Федерации или финансовые органы муниципальных образований с обязательным приложением документов, перечисленных в п. 2 ст. 242.1 этого кодекса.
С учетом изложенного проценты за пользование чужими денежными средствами в период исполнения судебного акта, предусмотренный п. 6 ст. 242.2 БК РФ, по спору о возмещении вреда, причиненного в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов либо должностных лиц этих органов, не начисляются.
В случае, если по истечении срока, необходимого для осуществления исполнения такого судебного акта по правилам п. 6 ст. 242.2 БК РФ, данный судебный акт не исполнен, проценты за пользование чужими денежными средствами начисляются в порядке, предусмотренном ст. 395 ГК РФ.
ВОПРОС 4. К каким сделкам по отчуждению заложенного имущества применяются положения подп. 2 п. 1 ст. 352 ГК РФ, действующего с 1 июля 2014 г.?
ОТВЕТ. Федеральным законом от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации» (далее — Федеральный закон N 367-ФЗ) изменена редакция ст. 352 ГК РФ. Согласно подп. 2 п. 1 данной статьи залог прекращается, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога.
В соответствии с пп. 1, 3 ст. 3 Федерального закона N 367-ФЗ измененные положения ГК РФ вступают в силу с 1 июля 2014 г. и применяются к правоотношениям, возникшим после дня вступления в силу этого федерального закона.
Поскольку правоотношения, регулируемые подп. 2 п. 1 ст. 352 ГК РФ, возникают в связи с возмездным приобретением заложенного имущества по сделке, указанная норма применяется к сделкам по отчуждению заложенного имущества, которые совершены после 1 июля 2014 г.
К сделкам, совершенным до указанной даты, применяется ранее действовавшее законодательство с учетом сложившейся практики его применения.
ВОПРОС 5. Вправе ли заказчик отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг на основании п. 1 ст. 782 ГК РФ до оплаты расходов, фактически понесенных исполнителем?
ОТВЕТ. В соответствии со ст. 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом. Односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и одностороннее изменение условий такого обязательства допускаются также в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства.
Согласно п. 3 ст. 450 ГК РФ в случае одностороннего отказа от исполнения договора полностью или частично, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон, договор считается соответственно расторгнутым или измененным.
В силу п. 1 ст. 782 ГК РФ заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.
По смыслу приведенных норм, отсутствие предварительной оплаты понесенных расходов не является препятствием для реализации права заказчика на такой отказ. Односторонний отказ заказчика от исполнения договора возмездного оказания услуг не прекращает обязательства заказчика оплатить исполнителю необходимые расходы, которые он понес в счет услуг, как оказанных, так еще и не оказанных, до момента одностороннего отказа заказчика от исполнения договора. Таким образом, расходы, понесенные исполнителем, могут быть оплачены заказчиком как до отказа от исполнения договора возмездного оказания услуг, так и после него, в том числе взысканы с заказчика в судебном порядке.
ВОПРОС 6. Может ли злоупотребление правом при совершении сделки являться основанием для признания ее недействительной?
ОТВЕТ. Согласно п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 ГК РФ).
В силу абзаца первого п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
В случае несоблюдения данного запрета суд на основании п. 2 ст. 10 ГК РФ с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.
Согласно п. 1 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. В силу п. 2 ст. 168 ГК РФ, если из закона не следует иное, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна.
Злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный ст. 10 ГК РФ, поэтому такая сделка признается недействительной на основании ст. 10 и 168 ГК РФ.
ВОПРОС 7. К компетенции судов общей юрисдикции или арбитражных судов относятся иски о выплате наследнику действительной стоимости доли наследодателя в хозяйственном обществе?
ОТВЕТ. В соответствии с п. 1 ст. 1176 ГК РФ в состав наследства участника общества с ограниченной ответственностью входит доля этого участника в уставном капитале соответствующего общества.
Согласно п. 6 ст. 93, абзацу второму п. 1 ст. 1176 ГК РФ, п. 8 ст. 21 и п. 5 ст. 23 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» доли в уставном капитале общества переходят к наследникам граждан и к правопреемникам юридических лиц, являвшихся участниками общества, если иное не предусмотрено уставом общества с ограниченной ответственностью.
Уставом общества может быть предусмотрено, что переход доли в уставном капитале общества к наследникам допускается только с согласия остальных участников общества.
В случае, если такое согласие участников общества не получено, общество обязано выплатить наследнику умершего участника общества действительную стоимость унаследованной доли либо ее части.
Поскольку право указанного лица на выплату стоимости унаследованной им доли или ее части возникает в связи с переходом к нему в порядке универсального правопреемства имущественных прав и обязанностей от наследодателя и обусловлено его статусом наследника, спор о действительной стоимости этой выплаты следует расценивать в качестве спора, возникшего из наследственных правоотношений.
В соответствии с положениями п. 1 ч. 1 и ч. 3 ст. 22, п. 5 ч. 1 ст. 23 ГПК РФ дела, возникающие из наследственных правоотношений, независимо от субъектного состава их участников и состава наследственного имущества, относятся к ведению судов общей юрисдикции.
В связи с этим рассмотрение дел по требованиям о выплате действительной стоимости доли наследодателя в уставном (складочном) капитале хозяйственного товарищества или общества либо о выдаче соответствующей ей части имущества в натуре, о выплате стоимости пая умершего члена производственного кооператива и т.п. подлежат рассмотрению в судах общей юрисдикции.
Изложенный вывод соответствует правовой позиции, содержащейся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 «О судебной практике по делам о наследовании».
ВОПРОС 8. К компетенции судов общей юрисдикции или арбитражных судов (в рамках процесса о банкротстве) относится рассмотрение требований граждан — участников строительства многоквартирного дома к застройщику — банкроту о взыскании неустойки в связи с нарушением последним сроков передачи объекта долевого строительства (квартиры)?
ОТВЕТ. В соответствии с п. 2 ст. 6 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон об участии в долевом строительстве) в случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства застройщик уплачивает участнику долевого строительства неустойку (пени) в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки. Если участником долевого строительства является гражданин, предусмотренная п. 2 ст. 6 Закона об участии в долевом строительстве неустойка уплачивается застройщиком в двойном размере.
Согласно абзацу четвертому ст. 2 Федерального закона от 27 сентября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве, Закон) для целей данного закона под денежным обязательством понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации, бюджетным законодательством Российской Федерации основанию.
По смыслу абзаца четвертого ст. 2 и п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве финансовые санкции, подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств (в частности, неустойка), являются денежным обязательством, хотя и не учитываются при определении признаков банкротства.
В ст. 201.1 Закона о банкротстве раскрыто понятие денежного требования участника строительства и его состав. Неустойка за нарушение сроков передачи объекта долевого строительства в состав понятия «денежное требование участника строительства» не входит.
Между тем обязанность застройщика уплатить участнику строительства названную неустойку является ответственностью застройщика за нарушение основного обязательства по передаче объекта долевого строительства, то есть является денежным обязательством по смыслу абзаца четвертого ст. 2 и п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве.
Использование при банкротстве застройщиков понятия «денежное требование участника строительства» не означает, что в рамках дела о банкротстве участник строительства вправе предъявить к должнику — застройщику только те денежные требования, перечень которых содержится в подп. 4 п. 1 ст. 201.1 Закона о банкротстве. Положения данной статьи должны применяться в совокупности со ст. 2 и 4 Закона о банкротстве.
В силу абзаца второго п. 1 ст. 63, абзаца второго п. 1 ст. 81, абзаца восьмого п. 1 ст. 94, абзаца седьмого п. 1 ст. 126 Закона о банкротстве с даты введения наблюдения финансового оздоровления, внешнего управления и конкурсного производства требования кредиторов по денежным обязательствам и об уплате обязательных платежей, за исключением текущих платежей, могут быть предъявлены только в деле о банкротстве в порядке ст. 71 или 100 данного закона.
Следовательно, требование участника строительства (в том числе гражданина) о взыскании с должника неустойки за нарушение предусмотренного договором срока передачи объекта долевого участия может быть предъявлено к должнику — застройщику только в арбитражный суд в рамках дела о банкротстве, как и денежные требования, перечисленные в подп. 4 п. 1 ст. 201.1 Закона о банкротстве.
В связи с изложенным правовая позиция, содержащаяся в п. 2 Обзора практики разрешения судами споров, возникающих в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 4 декабря 2013 г., применению не подлежит.
ВОПРОС 9. К компетенции судов общей юрисдикции или арбитражных судов относятся иски о компенсации вреда, причиненного окружающей среде?
ОТВЕТ. Статьей 3 Федерального закона от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» (далее — Закон об охране окружающей среды) установлены принципы, в том числе презумпции экологической опасности планируемой хозяйственной и иной деятельности и допустимости воздействия такой деятельности на природную среду исходя из требований в области охраны окружающей среды.
Применительно к положениям п. 1 ст. 34 Закона об охране окружающей среды такие виды хозяйственной деятельности, как, например, размещение, проектирование, строительство, реконструкция, ввод в эксплуатацию, эксплуатация, консервация и ликвидация зданий, строений, сооружений и иных объектов, и тому подобные, оказывающие прямое или косвенное негативное воздействие на окружающую среду, осуществляются в соответствии с требованиями в области охраны окружающей среды.
Указанная деятельность юридических лиц и индивидуальных предпринимателей и складывающиеся в процессе ее осуществления экономические отношения должны включать в себя в том числе и мероприятия по охране окружающей среды, восстановлению природной среды, рациональному использованию и воспроизводству природных ресурсов, обеспечению экологической безопасности.
Согласно п. 1 ст. 77 Закона об охране окружающей среды, если вследствие нарушения требований в области охраны окружающей среды ей причинен вред, то юридические и физические лица обязаны возместить указанный вред в полном объеме в соответствии с законодательством.
Данный вред в силу ст. 78 названного закона подлежит компенсации как добровольно, так и на основании решения суда или арбитражного суда.
Процессуальное законодательство разграничивает предметную компетенцию судов и арбитражных судов по критериям субъектного состава процесса и участия в предпринимательской или иной экономической деятельности.
Суды общей юрисдикции в соответствии с чч. 1, 3 ст. 22 ГПК РФ рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.
К предметной компетенции арбитражных судов согласно чч. 1, 2 ст. 27 АПК РФ относятся дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями.
Поскольку требования о компенсации вреда, причиненного окружающей среде юридическими лицами или индивидуальными предпринимателями при осуществлении ими видов хозяйственной деятельности, в том числе перечисленных в п. 1 ст. 34 Закона об охране окружающей среды, вытекают из экономических отношений данных субъектов, указанные требования в силу установленных процессуальным законодательством правил распределения юрисдикционных полномочий судов подлежат рассмотрению в арбитражном суде.
Если вред окружающей среде причинен вышеперечисленными субъектами не в связи с осуществлением ими хозяйственной деятельности, то требования о его возмещении подлежат рассмотрению в судах общей юрисдикции.
Вместе с тем, если требования о компенсации вреда, причиненного окружающей среде юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями, заявлены должностными лицами органов прокуратуры, они рассматриваются в судах общей юрисдикции независимо от того, в результате осуществления какого вида деятельности причинен вред.
Указанный вывод вытекает из положений ст. 52 АПК РФ, не относящей рассмотрение требований прокурора о компенсации вреда, причиненного окружающей среде, к ведению арбитражных судов.
Изложенный подход соответствует разъяснениям, содержащимся в п. 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 октября 2012 г. N 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования», и сложившейся правоприменительной практике судов.
Разъяснения по вопросам применения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях
ВОПРОС 10. Какими документами должно быть подтверждено право адвоката на подписание и подачу жалоб на вступившие в законную силу постановления и (или) решения по делам об административных правонарушениях?
ОТВЕТ. Согласно ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» полномочия адвоката, участвующего в качестве представителя доверителя в конституционном, гражданском и административном судопроизводстве, а также в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях, регламентируются соответствующим процессуальным законодательством Российской Федерации.
В случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. Форма ордера утверждается федеральным органом юстиции. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности.
В соответствии со ст. 25.5 КоАП РФ для оказания юридической помощи лицу, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, в этом производстве может участвовать защитник, а для оказания юридической помощи потерпевшему — представитель. В качестве защитника или представителя к участию в производстве по делу об административном правонарушении допускается адвокат или иное лицо.
Частью 3 указанной нормы предусмотрено, что полномочия адвоката удостоверяются ордером, выданным соответствующим адвокатским образованием. Полномочия иного лица, оказывающего юридическую помощь, удостоверяются доверенностью, оформленной в соответствии с законом. Анализ указанной нормы позволяет прийти к выводу, что она носит общий характер и распространяет свое действие на все стадии производства по делу об административном правонарушении, включая стадию обжалования вступившего в законную силу постановления по делу об административном правонарушении.
Такой подход полностью вытекает из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которым лицо, допущенное к участию в уголовном деле в качестве защитника, сохраняет свои уголовно-процессуальные права и обязанности на всех стадиях производства по делу (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 25 октября 2001 г. N 14-П и от 26 декабря 2003 г. N 20-П, определения этого же суда от 8 февраля 2007 г. N 257-О-П, от 21 февраля 2008 г. N 118-О-О и от 24 июня 2008 г. N 453-О-О).
Таким образом, при применении ч. 3 ст. 25.5 КоАП РФ следует иметь в виду, что названная норма КоАП РФ, в отличие от требований гражданского процессуального законодательства, не содержит положений о необходимости подтверждения полномочий адвоката на подачу жалоб на вступившие в законную силу постановления и (или) решения по делам об административных правонарушениях заверенной в установленном порядке доверенностью, а право адвоката на подписание и подачу таких жалоб может быть подтверждено только ордером на исполнение поручения без дополнительного подтверждения этих полномочий в доверенности.
Обратно на страницу: Обзоры судебной практики Верховного Суда РФ